Хоть и находится наш монастырь ближе, чем монастыри Приморья, а добраться до него все как-то не получалось. То сестры не могут принять, то у нас группа не соберется. А тут, несмотря на то, что послушания для группы в монастыре не нашлось, и времени нам смогли бы уделить всего 40 минут, мы решились ехать.
Раньше я с несколькими сестрами бывала в нашем монастыре в качестве трудницы. Никогда не забуду эти бесконечные грядки, комаров и мокрую от пота одежду, которую приходилось менять по два раза за день. А жуткие монашки то и дело подбрасывали работы. А если увидят, что стоишь без дела, то поинтересуются: «Почему не работаешь?»
Единственное утешение было в храме на службах. Тогда монахини мне показались совсем другими. Несколько из них были очень красивы и молоды и черные одеяния не отвлекали от лица, позволяя лучше в него всмотреться. Что же подвигло этих молодых женщин уйти в монастырь? А они всматривались в нас — грешных мирянок.
Хорошо запомнилось первое благословение матушки Антонии. Все монахини по очереди падали перед ней на колени, а потом шли под благословение. Решив не нарушать их порядки, упали и мы. После такого ритуала особенно чувствуется кто я, а кто Матушка. Ее рука была невесомая, точно ангельская длань. А сама она как будто и не существовала здесь, а вся была из другого вещества, неземного. И весь храм от нее наполнялся особым благоговением.
В тот раз ничего узнать о монастыре не удалось. Сестры после службы растворялись по послушаниям и особо с нами не разговаривали.
В отличие от нынешней поездки. Особо нам там были не рады. Сестра, встречавшая в храме, строго сказала: «Оставьте ваши продукты (жертвы монастырю) на подоконнике и проходите в храм. Ждите, пока закончится катехизаторская беседа». Время в храме летит незаметно. И минут через двадцать началась экскурсия.
Сестра рассказала удивительные истории, из которых стало понятно, что Божий промысел благоволит развитию Петро-Павловского монастыря. Начало было положено еще валаамскими монахами, которые до революции хотели строить здесь монастырь. Но по природным обстоятельствам, случившимся именно в тот год, им пришлось искать другое место. Путь увел их в Шмаковку.
Сестра рассказывала про свой храм, вернее это был не рассказ, а песнь души. Такое повествование с особым пристрастием и придыханием сначала вызвало раздражение, но потом, я подумала, что наверно в такой форме передается ее любовь к своему храму.
— Вот эта иконочка Сицилийской Божьей Матери попала к нам чудеснейшим образом. Десять лет назад, когда матушка Антония с сестрами начали заниматься обустройством свежепостроенного храма, верующих людей вокруг было немного, и власть не особо понимала, зачем нужен этот монастырь. В таких условиях находить средства на обустройство монастыря было проблематично. Составив перечень всего необходимого, матушка поехала в Москву. Там ей аккуратно все рассчитали, и вышла довольно внушительная сумма.
— Где же нам взять столько денег? – с таким вопросом матушка подошла к старцу.
А тот, достает конверт и говорит: «Три месяца назад ко мне приехал один итальянец и передал этот конверт со словами «отдай его первому нуждающемуся монастырю». Каков был восторг матушки, когда сумма в конверте до рубля совпадала с суммой в счете, выписанном московскими мастерами. Было у итальянца маленькое условие, чтобы написали икону Сицилийской Божьей Матери и молились и почитали ее особенно. Так и висит теперь эта икона в храме, и молятся перед ней с особым благоговением и трепетом.
Рассказала монахиня и про обновляющуюся икону, и про камень от гроба Господня, которым старец благословил матушку Антонию создавать монастырь на приамурской земле.
Особенно ценным был для нас мирских людей рассказ о красоте жизни по послушанию.
— До монастыря я была обычной горожанкой с пятого этажа, а тут матушка отправляет меня в коровник доить коров. Первая мысль: «Как я смогу это сделать?». Но по послушанию и с молитвой все устраивается благополучно. Еще интереснее получилось с другой сестрой, которую из «городской квартиры» отправили на ульи к пчелам. Не имея никакой подготовки, она справилась. Теперь пчелиное хозяйство ширится, а сестра может часами рассказывать про пчелиные повадки, и как пчелы устроили свой монастырь. Здесь все по-другому. Если ты раньше умела готовить вкусный борщ и захотела его приготовить, то ничего может не получиться. А если дадут послушание, которым раньше ни разу не занимался, но стараешься выполнить, то с Божьей помощью все получится. И только диву даешься.
Теперь я уже другими глазами смотрю на послушание во время моего первого визита в монастырь и на сестер! Прости меня, Господи, что роптала и осуждала сестер. И слава Тебе, что Ты открыл тайну жизни по послушанию!
Но теперь возникают вопросы: можно ли жить в миру по послушанию и если можно, то как?
Ольга Воропаева,
Дальневосточный паломнический центр
Хабаровская епархия
Благодарим сестру Татьяну за фотографии.
«Но теперь возникают вопросы: можно ли жить в миру по послушанию и если можно, то как?»
Можно. По послушанию Богу. В постоянном, личном предстоянии.
Это как? Все время отдавать себе отчет в своих мыслях, действиях и чувствах и сопоставлять с тем, понравится это Богу или нет?
:))
Вот вы ездите по монастырям, а что такое «хранение сердца» не знаете.
«Все время отдавать себе отчет в своих мыслях, действиях и чувствах» — оно и есть, но очень упрощенно. Только не давать отчет, а хранить ум и сердце от греховных помыслов. Еще это называется «трезвение».
«и сопоставлять с тем, понравится это Богу или нет?»
Не с нашим воображаемым представлением о том, понравится Богу это или нет, а с миром души… Но боюсь что это вы не знаете что такое.
Поговорите с вашим духовником, что такое «трезвение», «мир души» и «предстояние». Если он человек опытный в духовных вещах, он вас направит.
Если же нет… посоветует выйти замуж и во всем послушаться вашего мужа :)) Это тоже вариант жизни «по послушанию», почему бы и нет :))
Можно Вам задать встречный вопрос?
Зачем, по-Вашему мнению, люди едут в паломничество по монастырям?
Извините, но я разговариваю с Волгой.
Тогда я отвечу на правах модератора. Наверняка это интересно, тем кто ни разу еще не был в монастыре.
Из книги протоиерея Максима Козлова «400 вопросов и ответов о вере, Церкви и христианской жизни»: «Я бы посоветовал каждому верующему хотя бы раз в год ездить на некоторое время в монастырь. На мирянина это очень отрезвляюще действует: критерии, размытые благодаря нашей податливости к этой размытости, приобретают утерянную четкость, и черное снова становится черным, грех грехом, соблазн — соблазном».
Приходится напоминать себе — что нашим главным делом здесь является не уборка снега или строительство храма, а очищение своей души. И чем непонятнее, проще и тяжелее будет послушание, под которое мы подставим шею, тем большую пользу получим…
Раз вы все-таки ввязались в разговор:
неужели вы думаете, что эти девушки, разгребая снег в монастыре, поймут что-то сами про очищение? Кто им там это расскажет? Никто — лопату в руки и вперед.
Ответьте лучше вы мне на этот вопрос: зачем, по-вашему, люди ездят в монастырь потрудиться?
Дорогая Крисс, я всегда здесь и ввязываться в разговор не приходится, а только немного направлять его.
Поэтому предлагаю ответить на Ваш и мой вопросы читателей нашего блога, которые бывают время от времени на послушании в монастыре. Монастырь может быть любым, не обязательно Петро-Павловский.
Так как сопровождаю паломников, могу сказать, что многие из них, да и сама тоже, начинают искать Бога, когда начинаются скорби (болезни, проблемы в семье или на работе). Едут по святым местам, в том числе и в монастыри за утешением, советом как жить дальше. Те, которые более опытные в духовной жизни и бывали в монастыре не раз едут за благодатью Божией. Мы все знаем, какое облегчение на душе и свет в глазах после посещения храма — дома Божьего. А после посещения монастыря, да если еще Господь сподобит какие-нибудь духовные дары получить, то благодати хватает надолго. Поэтому могу сказать по статистике, люди, которые уже смогли оценить духовную пользу от паломнических поездок продолжают периодически их совершать и стараются привести с собой родственников и знакомых, желая им такой же пользы.
«Хорошо запомнилось первое благословение матушки Антонии. Все монахини по очереди падали перед ней на колени, а потом шли под благословение. »
Оно, конечно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Если так у них принято, значит так. Но выглядит как-то странно. Почему надо падать на колени перед настоятельницей?
«Особо нам там были не рады. Сестра, встречавшая в храме, строго сказала: «Оставьте ваши продукты (жертвы монастырю) на подоконнике и проходите в храм. Ждите, пока закончится катехизаторская беседа». »
Опять странно. Сестры не рады паломникам и трудникам? Не нужны? Так может тогда лучше к ним не ездить, а найти другой монастырь, где нужны люди и им рады?
Вообще с падением на колени это что-то новое. Что за странный культ личности? Я там понимаю — перед святыней или иконой.
Maximus, простите за не скорый ответ! Я подумала, что лучше на него ответит кто-нибудь из монахинь. На этой неделе была очередная поездка в Петро-Павловский монастырь и я спросила у сестры Алипии, почему они падают на колени перед матушкой и получила интересный ответ. Насколько это будет понятно для широкого круга читателей. Не знаю, но рискну написать его.
Монастырь — это фронт, по словам монахини. Фронт духовной брани. Нападения бесов там особенно сильны. Часто случаются падения (уныние, гнев и пр. грехи). Единственное, что отличает нас от дьявола — это умение смиряться и каяться. Поэтому сестры стремятся смиряться во всем и всегда. Например, перед друг другом — ежедневно после вечерней службы совершается чин прощения, когда сестры просят прощение друг перед другом, если чем-то обидели, а также перед матушкой игуменьей в виде падения на колени.
Если смотреть со стороны наблюдателя, то выглядит это достаточно странно, а если посмотреть со стороны падающего на колени и пользы для его духовного состояния, то мне кажется, вполне очевидным.
В таком случае, если они так смиряют друг друга, было бы полезнее им друг перед другом кланяться в пол. Включая, разумеется, саму настоятельницу, а то как же ж иначе.
Но у меня подозрение, что сама настоятельница никому не кланяется 🙂
«Но у меня подозрение, что сама настоятельница никому не кланяется :)»
Матушка кланяется священникам и митрополиту. В Церкви своя иерархия. Есть кому кланяться 🙂
«Матушка кланяется священникам и митрополиту.»
Сестрам не кланяется. Собственно, что и требовалось доказать.
Спасибо за ответ!
В общем-то примерно что-то в этом роде я и предполагал. Знак смирения. Ну что ж, пусть будет так, раз у них так принято.
Но, честно говоря, лично меня настораживают такие знаки смирения.
Дело в том, что смирение — это состояние глубокого (в идеале — ничем не нарушимого) мира в душе. И возникает такое состояие в результате глубочайшего доверия к Богу. И поэтому человек принимает все, происходящее в его жизни, как посланное Богом. И, соответственно, свою жизнь полностью предает в Его руки.
Тк вот, совершенно не понятно, каким образом этот обычай — падать на колени перед игуменьей — способствует взращиванию этого состояния доверия к Богу и душевного мира?
Честно говоря, это больше похоже на практику так называемого «смиряния» братии, довольно распространенную в наших монастырях сейчас. Почему-то считается, что послушников и братию надо обязательно «смирять» (т.е. фактически, ставить в некие неудобные, а, зачастую, и унизительные условия), и что это для них очень «душеполезно». На самом же деле, похоже, что в этом случае вместо того, чтобы человека духовно взращивать, его пытаются духовно «сломать». Чтобы он был «послушным» беспрекословно и в любом случае.
А это ведь, согласитесь, не имеет ничего общего ни с подлинным смирением, ни с истинным послушанием.
Хотя, возможно, именно в данном случае я не прав (не побывав в монастыре лично, трудно судить). Может быть, этот обычай на самом деле не имеет своей целью сделать из монахинь «духовных роботов», а просто они очень любят и уважают свою игуменью…
Давайте вспомним, как можно стяжать смирение. Более ранняя добродетель, через которую не перепрыгнуть — терпение, за ней — смирение, а потом — любовь. Сначала человек учится терпеть (мне по поводу этой добродетели легла на сердце фраза «Потерпи Господа Бога своего»), потом смиряется со скорбями, которые посылает ему Господь для очищения души, понимая, действительно, что все это лишь для нашего спасения. А потом получая духовные дары от такой великой добродетели (смирения) начинает так благодарить и любить Господа за все и вместе с этим начинает любить и весь мир, и даже врагов своих. Это я где-то читала, но не помню у кого.
Интересные рассуждения о вкусе кокосовых орехов (не разу их не попробовав)) Можно почитать Авву Дорофея — и увидите какая жизнь в монастыре. И о пользе послушания в в истории про преподобного Досифея.
Как понимаю, данные духовные упражнения (поклоны) как раз усмиряют (слово то какое!) внутреннюю гордыню. Монахи и монахини призваны делать это добровольно и главное с любовью.
Никто не оспаривает пользу смирения и тренировок оного смирения.
Но в данном случае соблюдается жесткая иерархия. Вообще, если человек духовно созрел он САМ будет своим подчиненным в ножки кланяться, и делать это нелицемерно! А тут мы имеем дело с обычным низкопоклонством по отношению к вышестоящему начальству.
Ты кланяешься мне, а я старшему по званию.
Пфф.
«Интересные рассуждения о вкусе кокосовых орехов (не разу их не попробовав)) Можно почитать Авву Дорофея — и увидите какая жизнь в монастыре.»
Авву Дорофея, говорите? Да вот есть некоторая разница в духовном уровне аввы Дорофея, и большинства наших нынешних настоятелей, я бы мягко так сказал. И, если что-то мог позволить себе авва Дорофей («смирять» Досифея того же), то это еще не значит, что нынешние «аввы» (да и «аммы», может, тем более), могут ему безудержно в этом подражать.
В том-то и дело, что сейчас зачастую монастырское начальство пытается применять практики и приемы, которые использовали истинные старцы по отношению к своим послушникам. При том, что сами нынешние руководители весьма далеки от уровня тех древних старцев. А в этом случае получается ни что иное, как профанация. Карикатура на старчество. И карикатура отнюдь не безобидная. Людям души калечат и жизнь ломают.
И стонут потом монахи: где работать заставляют по 18-20 часов (есть такие примеры), а богослужения они вообще не видят. Где-то настоятель с братией даже за трапезу не садится. Где-то на детьми-воспитанниками издеваются… и т.д. и т.д.
И на все это один универсальный ответ, игра такая получается.
Безобразия, хуже чем в тоталитарных сектах? — «Искушение-послушание-смирение-благословение».
Братия с ног валится, и слова доброго от отца-игумена не слышит? — «Послушание-смирение-искушение-благословение».
Детей заставляют жить по монастырскому уставу XVIII в.? — «Искушение-смирение-благословение-послушание».
Универсальный способ закрыть глаза на любые проблемы. Они, правда, от этого никуда не денутся, но «сам виноват» — это всегда работает. Это же «не в монастыре у нас проблемы», это «ты такой-сякой грешник, несмиренный-непослушный-неблагочестивый»…. Красота…
Кстати, со «вкусом кокосовых орехов» лично я в некоторой степени знаком. Почему у меня и вызывают неприятие подобные обычаи и практика: на нашей «пальме» такого не водилось… (во времена оны, егда наместником там был о. Антоний (Жуков)). Кстати, я практически уверен, что и сейчас, в организуемом им новом мужском монастыре подобного тоже не будет…