Вечером поздним к нам постучали в дверь. На пороге стоял человек высокого роста, худощавый, с обветренным лицом, обрамленным седой бородой, с живыми, умными глазами. «Иван», — представился он. Направляется на о.Сахалин и непогода застала его в пути, попросился переночевать, в ожидании парома. Человек оказался очень интересный, писатель, с богатым жизненным опытом. Сам — из центра России, объездил много святых мест, в том числе бывал на о.Афон. И вот что он рассказал о том, как добирался из Хабаровска в наши края:

Путешествие  обещало  быть  интересным.  Оно собственно  и  было  таким.

Пересказывать  все мои странствия  по  России нет  времени,  да  и  это  формат  целой книги,  которую  Бог  даст  я  когда-нибудь    напппишу.  Но  сейчас  моя  цель  была  достичь  самого  загадочного    острова  России.

Время  начало  февраля   зима,   что  называется  в разгаре  и,  я  грешный   стою  на  перекрестке  дорог  хабаровского  края.  Прямо   дорога на  Комсомольск  на  Амуре,  направо  мое  направление  на  Императорскую  гавань,  ныне называемую  Сов Гаванью  и  на  порт  Ванино.   Судя  по  указателю  расстояние  от  развилки  350км.

Я  люблю  путешествовать  автостопом,   в  таких  странствиях   часто  встречаются  интересные  люди,  которые  расскажут  тебе  такое, что  не  узнаешь  и  за  годы  научных  экспедиций.  Много из  них  верующие и  в  кабине  у  некоторых  висят  иконки  троицы,  Николая  Чудотворца  или именного  ангела  хранителя,  но  есть  и  убежденные  атеисты,  которые  ни  во  что  не верят,  кроме  как  в  самих  себя.  Основных  довода  к  их  неверию  два.  Первый если  бы  был  Бог,  то  не  было  бы  столько  зла на земле,  а  второе   если  Бог  есть,  покажи  мне  чудо.  Все  мои  рассказы  о  чудесах  для них  ничто  и  для  всех   моих  чудес  у  них  есть  материалистическое  объяснение   все  мною  описанное  у  них  находит  объяснение  через  естественные  причины.  Убедить  их  нельзя  никаким  образом.  А  они  все  настаивают, а  ты  меня  убеди.  Хочется  им  ответить  как  Диоген  ответил  ростовщику,  который не  давал  ему  денег.

«Если  бы  я    мог    тебя  убедить, то  я  убедил  бы  тебя  удавиться.»  Шутка,  конечно.

Сейчас,  я  грешный,  стою  и  голосую   уже  более  часа на  дороге,  ведущей  меня  к  Сахалину.  Мимо  как  обычно  пролетают  грузовые  и  легковые  автомобили.  Никто  не  тормозит  и  не  интересуется  моей  скромной  особой  с  рядом  лежащими  внушительными рюкзаками.  Но,  я  то,   знаю,  что  это  не  те  люди,  с  которыми  мне  ехать  в  Ванино,  ибо  Господь  в нужное  время  пошлет  мне  нужного  человека.   И  я  его  жду.  Да  сейчас  зима  и  холод  сковал  все  вокруг,  но  к  этому  я  привык  и  люблю  зимние  путешествия  автостопом  не  менее  летних.

Некоторые  считают,  что  путешествовать  в  одиночку  опасно  и  водители  боятся  одиночек.  В  общем, они  правы.  Вспоминаю,  как  меня  на  Памире   на  дороге  у  Джалалабада  похитила  киргизская  мафия  и пыталась  сделать рабом, но  с   помощью  Казанской  Божьей  Матери  мне  удалось  бежать  из  дьявольского  осиного гнезда.

В  лихие  90 в  бытность  мою  на  трассе  М-52,  ко  мне  подъехали  грабители  на  мотоцикле  с  коляской,  но  видя  мою  более  чем  скромную  одежонку  и  рюкзачок,  махнули  рукой  и  уехали,    на  прощание  крикнув:   Это  турист!»  Бывало  что  и  бандиты  подвозили  меня  на  своих  тачках  и  не стесняясь  говорили  о  своей  профессии,  но  молитва  и  с  ними  творила  чудеса.  И  они  доставляли  меня  в необходимое  мне  место  в  целости  и  сохранности.

Прочитав  заблаговременно  молитвы,   я  не  боялся  ни  людей, ни  зверей,  тем  более  что  имел  опыт ночевок  и  в  лесах  и  в горах  и пустынях  и,  в  зной  и  в  дождь и  даже  в  лютые  морозы.    Хотя  все  же  хотелось,  такая  ленивая  человеческая  натура,   сразу  очутится  в  тепле  и  в   готовом  жилье,  в  худшем  случае   в   зимовье,  где  есть  печка-буржуйка.

На  трассе  все  непредсказуемо.

Иногда  машины  брали   путешественника   быстро  достаточно было  протянуть  руку,  как  они  стопили  перед   хичхайкером,  но  бывало  что  уходили  часы  и  из  множества  мелькающих  на  трассе  машин  ни  одно  авто  и не  думало  приблизиться  ко  мне.    Проезжавшие  в  машинах  лишь  корчили  мне  страшные  рожи  и  показывали  знаками,  мол  иди  пешком.  Хуже если  это  было  где-нибудь  в лесу  или  степи,  да  еще  на  хорошем  морозе.  Тогда  ты  чувствовал,  что  называется    Богооставленность  и  молился  Божьей  Матери  Взыскание  погибших,  Николаю  Угоднику,  Святому  Христофору,  покровителям  путешественников  и  всем  святым,  как  утопающий,  цепляющийся  за  соломинку  неустанно  твердил  молитвы,  давая  обеты  угодникам  в  ближайшем  храме  поставить  им  самую  большую  по  средствам  свечу.

Здесь  на  развилке на   Комсомольск  и  Ванино,   хотя  был  шестой  час  вечера,   я  стоял  уверенно,  потому  что  в  двухстах  метрах  от  меня  на  другом  краю  была  харчевня,  так  что  было  где  погреться,   в  случае  чего,   если  придется  ждать  машину  до  утра.

Кроме  лихих  людей  на  дороге  могли  быть  и  звери.  Водители нередко мне  рассказывали  истории,  когда  в  этих  краях  тигры  перебегали  дорогу,  бывали  случаи,  что  бросались  на  машину,  когда  на  охотников  нападали  медведи-шатуны  и  пр.  На  всякий  случай  я  взял  петарды,  правда,  скорее  это  было  сделано  для  самоуспокоения,   чем  для  защиты.  Потому  что  как показывал  опыт  что  в  решительные  моменты  спички  и даже  зажигалки,  как правило,  не  зажигаются,  и  даже  зажженные  петарды   часто  почему-то  в  нужный  момент   не  взрываются.  Да  и против  зверя  более  надежен  фальшфейер,  но их  у  меня  не  было,  хотя  и  от  него  мало  пользы,  ибо  горит  он  пару  минут  от  силы.  Так  что  опять  остается  лишь  одна  надежная  защита, —  молитва.

Наконец,  передо  мной  остановился   трайлер,  водитель,    выглянул  в окно   и  улыбнулся.  Он сказал,  что  он  взял  бы  меня,  но  вот  беда,  он  ждет  друга  и, тот  будет  ночевать  у  него  в  кабине.

Расстроенный  я  взял  рюкзаки  и  хотел  уже  идти  греться  в  бистро.  Как  сзади  услышал  крик.

— Ладно,   давай  грузись,  что-нибудь  придумаем.

— И вот  мы  уже  катим  на  КамАЗе  по  накатанной  снежной  дороге  сквозь  заснеженные  джунгли  амурской  тайги.  Когда-то  здесь  с  экспедицией  прошел   полковник  писатель ученый   Арсеньев,  но  сегодня  уже  мало  осталось  подобных  подвижников.

Временами преодолеваем  перевалы,  временами  ветхие  мосты  с  угрожающей  надписью  (Не  более  20т).  Когда   вес  нашей  колымаги  не  менее  полусотни.  Иногда  нас  обгоняют  вездесущие  лэндкраузеры,  реже  мы  обгоняем  грузовики.

Мой  спутник  рассказывает,  как  когда-то  имел  бизнес   в  Хабаровске  и  был  сам  директором  некоего  ООО,  но  Господь его  смирил,  когда   спустя немного  времени в  деле  его  кинули  его  же  приятели,  а  другие,  обвинив  в  неуплате  налогов,  даже  упрятали в  тюрьму.  Но  он  ни  о чем  не  жалеет  ибо  прошел  хорошую  школу  жизни.   Суровые  испытания  жизни  сделали  его  верующим.  И  эта  работа,  водитель-дальнобойщик,  которая,   наконец,   стала  его настоящей  профессией,  —  ему  тоже  нравится.  Он  везет  груз  на  паром  из  ДСП,  который  его  доставит  на  Сахалин.  Так  что  честно  зарабатывает  на  свой  кусок  хлеба.

Периодически  он переговаривается  с  шефом  по  мобильнику,  с  фирмой    в  Хабаровске.  Но  сейчас  все  в  порядке  и  мы  едем  не  особо  торопясь.  Остается  еще  проехать  25км  до  стоянки,  где  будет   наш  ночлег,  конечно,  в  кабине.  Пару  раз  мы  останавливаемся  и   он  разогревает  на  газовой плите  кофе,  мы  пьем    его закусывая  бутербродами,  такова  кочевая  жизнь.  Мы  не  торопимся,  куда  торопиться  с   таким  грузом,  тем  более  зимой,  тем  более  по  такой  дороге,  ведь  впереди нас  ждет  еще  немало  перевалов.

Во время  одной  из  остановок  он  одевает  цепи.  Я  по  опыту  знаю,  что   это   помогает,   на  крутых  перевалах, но  не всегда.  Со  мной  был  случай,  когда  на  подъем,  фура  с  четырьмя  цепями      на колесах,  не  смогла  въехать  на  не  самый  крутой  перевал,  и    водиле  пришлось  до  утра  ждать  тягач.

Хотя  дорога  и  не  самая  опасная,  но  325км  до  Ванино      без  поселков  с перевалами  и  хлипкими  мостами,  —  не  сахар.  Главное,  что  бы  не  поломался  мотор, не  лопнуло  колесо  и  чтоб  мы  не  попали  в  аварию  или  не  ушли,  как  это  я  видел  не  раз  на  трассах   происходило  с  фурами  в  кювет.

За  время  моих путешествий   и  происшествий    со  мной  бывало  на  машинах  не  мало.  То  колеса лопаются  довольно  часто,  причем  в  самых  неудобных  местах   дороги  и  на их замену  уходят  часы.  В  кювет,  слава  Богу,  не  падали,  но  однажды  с  фуры,  на  которой  я  ехал,  на перевале  слетело   левое   колесо,  к  счастью  водитель  это  успел  вовремя  заметить.  Мягких  касаний  сзади и спереди   с  другими  авто,  тоже  было  немало,  но,   слава  Богу, —  обходилось  без  аварий.

Опасные  были  ледовые  переправы,  когда  водитель  говорил,   чтобы  я  открыл  дверь  и  смотрел,  чтобы  мы  не  ушли  под  воду.  Раз  провалились  все  же  на  вездеходе в речку  на  Полярном  Урале,   с  метким  названием, —  Халмерью,  что  на  вогульском  значит  — «река  мертвых»,  но    в  ней  к  счастью  было  мало  воды  и  с  помощью  другого вездехода  мы  смогли  выбраться.  Другой раз  с  бурятами  на  жигулях  с  летней  резиной  съезжали с  Баргузинского перевала   у  Байкала и,  хотя  машина  повернулась  боком  и  желала  катиться,  в  другой  плоскости,  но  молитва  и  тогда  заставляла  ее  вращаться  лишь   вокруг  собственной  оси.

Самые  опасные  были  горные  перевалы,   Памира  и  Тянь-Шаня,  где  тоже  нужно  было  открывать  дверь  кабины  и  смотреть  под  колесо,  не  висит  ли  оно  над  пропастью  и  хотя  и  там  не  мало машин  улетало  в  Маракотову  бездну,  но   нас   Бог  миловал.

Бывали  и  случаи,  что  машины  лихо  меня  обгонявшие  на  трассе,  потом  попадали  в  аварии,    или  я  их  уже  видел  в  кювете,  о  чем  я  узнавал  проезжая  мимо  немного  времени спустя.  Но  промысел Божий  меня  берег  недостойного.

Казалось,  ничего  страшного  не предвещало   провидение и  сейчас.  Был  второй  час  ночи  и  дабы  водитель  не  спал,   я  его  развлекал  рассказами,   о  своих  путешествиях,  забыв   золотое  правило  жизни,   о  том,  что  враг  не  дремлет,  когда  мы  спим.  Конечно,  мне  нужно  было  читать  Иисусову  молитву, а  не  лясы  точить. Но  тогда  я  и  не  мог  представить,  что  ждет  нас  вскоре.

Все  шло  хорошо,  мы  лихо  катились  по  ровной  и  временами  почти  идеальной  дороге. И  опасность  действительно  вскоре  пришла  оттуда, откуда  не ждали.

Вдруг  мой спутник  резко  затормозил  и  открыв  дверцу  кабины,  побежал назад  посмотреть  все  ли в  порядке.

Его  долго  не  было  и  я,  тоже   подбежал  к нему.  То  что  я  увидел  привело  меня  в  ужас.  На  дайвере  лица  не  было,  он  был  в панике.  Из  под  задних  колес  прицепа  вырывалось   сильное пламя.  И  кажется  оно только  начинало  разгораться  с   каждым мигом  все  сильнее  и  сильнее.

-Что  ты  смотришь,   горим,  туши пожар..!  —  в  голосе  водителя  звучали паника  и растерянность.  Мой   новый  приятель  голыми  руками  брал  комья  снега  с обочины  и пытался  затушить  разгорающееся  пламя,  но  это  ему  явно  не  удавалось.  Я  тоже  присоединился  к  нему  и  стал  залепливать  колеса  снегом.  Но  пламя  разгоралось  все  сильнее и  не  желало  отступать.

— Ох черт, —  огнетушитель  был  бы  пенный?  И  сколько  меня  можно  учить.    Видимо,  мой  спутник   уже  представил,  что  машина  сгорела,  и  мы  остались  одни  среди  холода  дороги  в ночи.  Я  быстро  закидывал  пламя  снегом.  Странно,  хотя  ум сознавал  опасность,  но  на  душе  было   почему-то   спокойно.

А  про  себя  лихорадочно  повторял  лишь  одну  фразу.

—   Матерь  Божия  Неополимая  купина, —  спаси!

Машин как  на  зло  не  было.  Ни  с  одной  стороны.  Но  вот,  наконец,  возле  нас  затормозил     грузовик.  Из  него  сразу  выскочил  водитель,  но  вот  беда  у  него   тоже  не было  огнетушителя,  а  огонь   между  тем разгорался  все  сильнее.

Наконец  мой  спутник  сбегал  к  кабине  и принес лопату  и  ей  стал  забрасывать  огонь  снегом.    Мы  работали  как  угорелые,   сбивая  пламя  комьями  снега  и  наши  усилия,  наконец,  увенчались  успехом.  Пламя  мало — помалу,   стало  стихать.  После  чего  мы  перешли  к правым  колесам  и  стали  там  сбивать  пламя.  В  течение  часа  мы  трудились  как  проклятые  и  Господь нам  помог, —  пожар  мы  затушили.  И  хотя  молчали,  после  всего  испытанного,  в  душе  были  счастливы,  что  все  так  благополучно  окончилось.

Но  еще  долго  стояли  у  колес,  боясь  рецидива  пожара  шины  невзирая  на  снег  и  мороз  все  еще  были  горячие.  Уже  в  кабине  за  чаем,  которые  мы  с  удовольствием  пили,  пытаясь  согреться  Виктор,  так  звали  водителя, —  объяснил  мне  опасность  нашей  ситуации.

Обычно  такой  пожар  без  огнетушителя  потушить  невозможно,   видимо  заклинило  тормоза  и  от  сильного  трения  загорелось  масло  в  прокладках  шин,  а  от  него  и сами  шины.  На  ветру  они  горят  довольно  быстро.  Водители  побывавшие  в  подобном  огненном  переплете,  говорят,  что  шансов  потушить  прицеп  практически нет,   через  несколько  минут  после  того  как  загорелись  колеса  лопаются  шины  и  весь  прицеп  начинает полыхать.  Горит  он  7  от  силы  10  минут,  а  с  нашим  грузом  ДСП  все  могло  быть  намного  быстрее.  Самое  большое,  что  можно  сделать  в  таком  случае, —  это  в начальной  части  пожара  отцепить  прицеп  и  спасти  машину  от  огня  угнав  ее  подальше.

Я  слушал  Виктора    и  думал:  «Нет  не  нашей  силой  и  снегом  мы  потушили  пожар,  а  чудом  Божьим,  по  молитве Божией Матери  .   И  в  конце  ему  выдал:  «не  потушили  бы  мы  сами  пожар,   Бог  помог!»  Виктор  тяжело  вздохнул  и молча  кивнул  головой.

Так,  что  мои  дорогие,  — чудеса  и  сегодня  случаются,   по  нашей крепкой молитве и вере.

П.Р.