Зачем дует ветер?
Воскресное утро,
Дышать так легко.
И ветер угнал тучи все далеко.
В долине, у речки,
Где снег не растаял
Табун лошадей шел
И двое болтали.
Малыш златоглавый,
Увидевши птицу,
Спросил для забавы
Мать-кобылицу:
«Скажите мне, мама,
Зачем эта птаха,
Что нас зазывала,
Парит там без страха?
Зачем она тело свое облачила
Тряпьем безобразным,
Какая причина?
Зачем травы сохнут?
Зачем дует ветер?
Зачем выживает лишь сильный на свете?»
Мать грустно взглянула,
И взгляд потупила
И тихо вздохнула,
А что сказать было?
«Да, пусть дует ветер,-
Она начинала.
Пусть травушка сохнет,-
Тихонько сказала.
Ты ляг, отдохни,
Как все дети на свете.
Во сне забудь все,
И не думай про ветер».
Воскресный зимний день.
Воскресный день, воскресный день-
Синичка с звонким переливом на веточке поет,
Бежит лошадка торопливо,
А по земле, где ровно, а где криво
За ней лениво тень ползет.
Хозяин вышел из ворот,
Он снег лопатой отгребает.
Из труб тихонько дым плывет.
А снег идет, идет, идет,
И белой скатертью он землю покрывает.
Пора сенокоса.
Была пора, пора для сенокоса.
И вышли в поле два богатыря-
Отец и сын два начали прокоса,
Теперь уже, наверное, не зря.
Один из них, да тот, что был постарше,
По травам мятым с твердостью ступал.
Другой с жары валился даже.
Но первый этого не замечал.
И вместе они с поля возвращались,
И говорил отец: »А знаешь, сын,
И я когда-то был такой молодчик-
И солнца яркий луч не выносил,
И травы были для меня колючи…
А для чего, меня бы ты спросил?!
Да просто я крестьянин, я приучен,
И дед мой в поле шел, и он косил,
По травам мятым с твердостью ступая…
(В то время я еще ребенком был).
Зато вот помню, что с работы возвращаясь,
На лошаденке сена воз везли.
А сами сверху, чуточку качаясь,
Лежали все в поту, в пыли.
И пес, что вслед бежал за нами,
Казалось, всех уставше был.
А ночью, когда все мы засыпали,
И месяц над окошком тихо плыл,
Тогда вот фея снов нас навещала,
И сенокос хороший предвещала.
От снов тех даже я счастливым был.
И дней далеких смысла не забыл.
Мы жили здесь и будем жить на славу,
И голод стороной нас обойдет,
А кому жизнь моя придет по нраву,
Я буду верить, то меня поймет!».