Есть такая притча: «Умерли два человека — бандит и писатель. После смерти попали в ад. Под бандитом был сначала огромный огонь, а потом он стал затухать и через сто лет полностью потух. А писатель сначала горел на маленьком огне, а потом он все разгорался, разгорался и через сто лет пылал огромным пламенем. Тогда он взмолился перед богом: «Почему я никого не убивал, а подо мной пламя разгорается все больше и больше. А мой сосед убийца, а под ним пламя вообще потухло». «Потому, — ответил Бог, — что плоды его злодеяний уже исчезли во времени, а вред от твоих книг все больший и больший для людей!»
Наверное это касается любого творческого человека. Сегодня день смерти барда Владимира Высоцкого. Один знакомый священник рассказывал, что песни Высоцкого были подспорьем в его приходе ко Христу. Владимир Высоцкий умер, а его песни служат людям. И это служение приносит добрые плоды. Может быть этим посмертным служением он обретёт упокоение души.
Мы же, снова и снова помолимся за поэта…
Мне судьба — до последней черты
Исп.: Владимир Высоцкий
Мне судьба — до последней черты, до креста
Спорить до хрипоты (а за ней — немота),
Убеждать и доказывать с пеной у рта,
Что — не то это все, не тот и не та!
Что — лабазники врут про ошибки Христа,
Что — пока еще в грунт не влежалась плита,-
Триста лет под татарами — жизнь еще та:
Маета трехсотлетняя и нищета.
Но под властью татар жил Иван Калита,
И уж был не один, кто один против ста.
Пот намерений добрых и бунтов тщета,
Пугачевщина, кровь и опять — нищета…
Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта,-
Повторю даже в образе злого шута,-
Но не стоит предмет, да и тема не та,-
Суета всех сует — все равно суета.
Только чашу испить — не успеть на бегу,
Даже если разлить — все равно не смогу;
Или выплеснуть в наглую рожу врагу —
Не ломаюсь, не лгу — все равно не могу;
На вертящемся гладком и скользком кругу
Равновесье держу, изгибаюсь в дугу!
Что же с чашею делать?! Разбить — не могу!
Потерплю — и достойного подстерегу:
Передам — и не надо держаться в кругу
И в кромешную тьму, и в неясную згу,-
Другу передоверивши чашу, сбегу!
Смог ли он ее выпить — узнать не смогу.
Я с сошедшими с круга пасусь на лугу,
Я о чаше невыпитой здесь ни гугу —
Никому не скажу, при себе сберегу,-
А сказать — и затопчут меня на лугу.
Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу!
Может, кто-то когда-то поставит свечу
Мне за голый мой нерв, на котором кричу,
И веселый манер, на котором шучу…
Даже если сулят золотую парчу
Или порчу грозят напустить — не хочу,-
На ослабленном нерве я не зазвучу —
Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу!
Лучше я загуляю, запью, заторчу,
Все, что за ночь кропаю,- в чаду растопчу,
Лучше голову песне своей откручу,-
Но не буду скользить словно пыль по лучу!
…Если все-таки чашу испить мне судьба,
Если музыка с песней не слишком груба,
Если вдруг докажу, даже с пеной у рта,-
Я уйду и скажу, что не все суета!
