Иоан. I, 29, 35-51: 29 На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира… 35 На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его. 36 И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий. 37 Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом. 38 Иисус же, обратившись и увидев их идущих, говорит им: что вам надобно? Они сказали Ему: Равви,- что значит: учитель,- где живешь? 39 Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где Он живет; и пробыли у Него день тот. Было около десятого часа. 40 Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра. 41 Он первый находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: Христос; 42 и привел его к Иисусу. Иисус же, взглянув на него, сказал: ты — Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: камень (Петр). 43 На другой день Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною. 44 Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром. 45 Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета. 46 Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри. 47 Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. 48 Нафанаил говорит Ему: почему Ты знаешь меня? Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя. 49 Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев. 50 Иисус сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего. 51 И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому.
Руководство к изучению Четвероевангелия
Прот. Серафим Слободской (1912-1971)
По книге «Закон Божий», 1957.
Явление Иисуса Христа народу и Его первые ученики
(Ин. 1, 29-51; Лк. 4, 14-15, 32-37; Мф. 4, 17; Мк. 1, 22; Мф. 5, 6 и 7; 13, 34-35; Мк. 4, 3-34; Мф. 11, 4-6; 5, 23-25; 21, 45-46; 26, 3-4)
По возвращении из пустыни Иисус Христос снова пришел на берег Иордана, где крестил Иоанн. Увидев Иисуса, Иоанн сказал народу: «вот Агнец Божий, Который берет на Себя грехи мира», то есть Иисус Христос, истинный Агнец Божий, Который столько тысячелетий предъизображался в жертвоприношениях. Он, так же как невинные ягнята (агнцы) и тельцы, закалавшиеся для всесожжения, кротко примет на Себя страдания и смерть, прольет кровь Свою, за грехи всего мира, чтобы спасти людей от вечной смерти.
И свидетельствовал Иоанн говоря: «я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем, и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий».
На другой день Иоанн опять увидел идущего Иисуса Христа и сказал стоявшим около него двум Своим ученикам: «Вот, Агнец Божий».
Услышав от Иоанна эти слова, оба ученика его пошли за Иисусом. Один из них был Андрей, который поэтому и называется Первозванным, как первый последовавший за Христом. Другой же был Иоанн Богослов. Потом Андрей привел к Иисусу Христу брата своего Симона. Спаситель, предвидя в нем крепкую веру, сказал: «ты Симон, сын Ионин, ты наречешься Петр«, что значит камень. На следующий день Спаситель призвал к себе Филиппа, а Филипп привел к Нему Нафанаила.
После этого Иисус Христос пошел по городам и селениям еврейской земли проповедовать людям Евангелие, т. е. радостную, благую весть о том, что Он есть обещанный Спаситель, пришедший на землю спасти людей от власти диавола, греха и вечной смерти, и дать людям вечное спасение – Царство Божие.
Учение о Царствии Божием Иисус Христос часто излагал в притчах, то есть в образах, подобиях и сравнениях, или примерах из нашей обычной жизни, чтобы нагляднее и полнее изложить Свое учение. И видимый и невидимый мир сотворены Богом. Между тем и другим миром существует дивное единство или сродство. Поэтому видимый мир говорит нам о законах невидимого, небесного мира. Вся наша земная жизнь, со всею жизнью видимого мира, есть великая притча Божия о законах будущей жизни в Царстве Небесном.
Чтобы уверить людей, что Он обещанный Спаситель и Сын Божий, Иисус Христос творил много чудес, то есть таких необычайных дел, которые обыкновенными силами человек сделать не может и которые могут быть совершены только особенною Божественною силою.
Многие из евреев уверовали в Иисуса Христа и толпами ходили за Ним, слушая Его Божественное учение.
Другие же, особенно вожди еврейского народа, фарисеи, саддукеи, старейшины и священники, желая властвовать и господствовать над людьми, имея злые сердца, не захотели принять Его истинного учения и поверить, что Он Спаситель, и сделались врагами Христа.
Архиеп. Аверкий (Таушев) (1906-1976)
Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. Свято-Троицкий монастырь, Джорданвилль, 1954.
4. Первые ученики Христовы
(Ин. I, 35-51)
После искушения от диавола, Господь Иисус Христос вновь направился на Иордан ко Иоанну. Между тем, накануне Его прихода Иоанн дал новое торжественное свидетельство о Нем перед фарисеями, уже не как о грядущем только, но как о пришедшем Мессии. Об этом рассказывает один лишь Евангелист Иоанн в 1 гл. ст. 19 — 34. Иудеи прислали из Иерусалима ко Иоанну священников и левитов спросить, кто он, не Христос ли, ибо, по их представлениям, крестить мог только Мессия-Христос. «И исповеда и не отвержеся: и исповеда, яко несмь аз Христос». На вопрос, кто же он тогда, не пророк ли, он сам называет себя «гласом вопиющаго в пустыне» и подчеркивает, что крещение его водою, как и все служение его только подготовительное, и чтобы отстранить от себя все вопросы, в заключение своего ответа торжественно объявляет: «посреде вас стоит Некто, Егоже вы не весте» (ст. 26), «Он выступает на служение Свое после меня, но имеет вечное бытие и Божественное достоинство, а я недостоин быть даже Его рабом». Это свидетельство было дано в Вифаваре — там, где стекался к Иоанну многочисленный народ (ст. 27-28).
На другой день после этого, когда Иисус, после искушения от диавола, вновь пришел на Иордан, Иоанн произносит о Нем торжественное свидетельство, называя Его «Агнцем Божиим, вземлющим грехи мира» и удостоверяя, что это и есть Тот, о приходе Кого он и проповедовал, и что он убедился в том, что это и есть Крестящий Духом Святым Сын Божий, так как он видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем (Иоан.1:29-34).
На другой день после этого уже личного свидетельства о пришедшем Мессии, Сыне Божием, вземлющем грехи мира, Иоанн вновь стоял с двумя из своих учеников на берегу Иордана. Также и Иисус опять проходил вдоль берега Иордана. Увидев Господа, Иоанн снова повторяет о Нем свое вчерашнее свидетельство: «Се Агнец Божий» (Иоан.1:36). Называя Христа Агнцем, Иоанн относит к Нему замечательное пророчество Исайи в 53 гл., где Мессия представлен в виде овчати, ведомого на заклание, агнца, безгласного пред стригущим его (ст. 7). Следовательно, основная мысль этого свидетельства Иоаннова есть та, что Христос есть жертва, приносимая Богом за грехи людей. Но в словах: «вземляй грехи мира» эта великая живая Жертва представляется и Первосвященником, который Сам Себя священнодействует: берет на Себя грехи мира и приносит Себя в жертву за мир.
Услышав это свидетельство Иоанна, двое из его учеников на этот раз последовали за Иисусом туда, где Он жил, и провели с Ним время с Десятого часа (по-нашему с четвертого пополудни) до позднего вечера в слушании беседы Его, вселявшей в них непоколебимое убеждение, что Он есть Мессия (38-41). Один из этих учеников был Андрей, а другой — сам Евангелист Иоанн, никогда не называющий себя при повествовании о тех событиях, в которых он участвовал. Возвратившись домой, после беседы с Господом, Андрей первый возвестил своему брату Симону, что он с Иоанном нашли Мессию (ст. 41). Таким образом, Андрей был не только Первозванным учеником Христа, каким его и принято называть, но он и первый из Апостолов проповедал Его, обратил и привел ко Христу будущего первоверховного Апостола. Когда Андрей привел ко Христу брата, то, воззрев на него Своим испытующим взором, Господь нарек его «Кифою», что значит, как объясняет сам Евангелист, «камень», по-гречески, «Петрос». На другой день после прихода Андрея и Иоанна Христос восхотел идти в Галилею и призвал к следованию за Собой Филиппа, а Филипп, найдя своего друга Нафанаила, пожелал и его привлечь к следованию за Христом, сказав ему: «Егоже писа Моисей в законе и пророцы, обретохом Иисуса сына Иосифова, иже от Назарета» (ст. 45). Нафанаил, однако, возразил ему: «От Назарета может ли что добро быти?» По-видимому, Нафанаил разделял общий многим тогдашним иудеям предрассудок, что Христос, как царь с земным величием, придет и явится во славе среди высшего иерусалимского общества; между тем Галилея пользовалась весьма дурной славой среди иудеев, и Назарет, этот маленький городок, который даже ни разу нигде не упоминается в священном писании Ветхого Завета, казалось, никоим образом не мог быть местом рождения и явления обещанного пророками Мессии. Верующая душа Филиппа, однако, не нашла нужным опровергать этот предрассудок друга. Филипп предоставил ему самому убедиться в истине его слов. «Прииди и виждь!» сказал он ему. Нафанаил, как человек откровенный и искренний, желая исследовать, насколько верно то, о чем говорит ему друг, сейчас же пошел ко Иисусу. И Господь засвидетельствовал простоту и бесхитростность его души, сказав ему: «Се воистину израильтянин, в немже лести несть». Нафанаил выразил удивление, откуда Господь может знать его, видя его в первый раз. И тогда Господь, чтобы окончательно рассеять его сомнения и привлечь его к Себе, являет ему Свое Божественное всеведение, намекнув ему на одно таинственное обстоятельство, смысл которого никому не был известен, кроме самого Нафанаила: «суща под смоковницею видех тя». Что было с Нафанаилом под смоковницею, — это от нас сокрыто и, как по всему видно, это было такой тайной, о которой, кроме самого Нафанаила, мог знать только Бог. И это так поразило Нафанаила, что все сомнения его в Иисусе мгновенно рассеялись: он понял, что перед ним не простой человек, но Некто, одаренный Божественным всеведением, и он тотчас же уверовал во Иисуса, как в Божественного Посланника-Мессию, выразив это восклицанием, полным горячей веры: «Равви (что значит: «учитель»), Ты еси Сын Божий, Ты еси Царь Израилев!» (ст. 49). Предполагают, что Нафанаил имел обычай совершать установленную молитву под смоковницею, и, вероятно, как-то раз испытал во время такой молитвы особенные переживания, которые ему навсегда ярко запомнились и о которых никто из людей не мог знать. Вот почему слова Господа и пробудили в нем сразу такую горячую веру в Него, как в Сына Божия, которому открыты сокровенные состояния человеческой души.
На это восклицание Нафанаила, Господь, обращаясь уже не к одному ему лично, а ко всем Своим последователям, предрек: «Аминь, аминь глаголю вам: отселе узрите небо отверсто, и Ангелы Божия, восходящия и нисходящия над Сына Человеческаго». Этими словами Господь хотел сказать Своим ученикам, что они духовными очами узрят Его славу, что исполнилось древнее пророчество о соединении неба с землей таинственной лестницей, которую видел во сне ветхозаветный патриарх Иаков (Быт. 28:11-17) через воплощение Сына Божия, ставшего теперь «Сыном Человеческим». Этим именем Господь и стал называть Себя часто. В Евангелии мы насчитываем около 80 случаев, когда Господь называет Себя так. Этим Христос положительно и неопровержимо утверждает свое человечество и вместе с тем подчеркивает, что Он — Человек в самом высоком смысле этого слова, идеальный, универсальный, абсолютный человек, Второй Адам, родоначальник нового обновляемого Им чрез Свои крестные страдания человечества. Таким образом, это название отнюдь не выражает только уничижение Христа, но скорее вместе с этим выражает и Его возвышение над общим уровнем, указывая в Нем осуществленный идеал человеческой природы, человека такого, каким ему надлежит быть, по мысли Творца и Создателя его Бога.
А. В. Иванов (1837-1912)
Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. Спб., 1914.
Явление Иисуса Христа народу. Первые ученики Его
(Ин. I:29, 35-51)
Вслед за искушением от диавола Иисус Христос является на берегах Иордана, где Иоанн крестил. Иоанн уже дал о Нём свидетельство перед послами синедриона. Явление Мессии перед народом вызвало новое свидетельство Иоанна об Иисусе перед всеми. Иоанн назвал Его Агнцем Божиим, который пришёл взять на Себя грехи мира — то есть быть, подобно агнцу, принесённым в жертву за грехи всех людей. Своё свидетельство о Христе Иоанн основал на откровении Божием, объявив при этом, что он и послан Богом для того, чтобы явить Христа Израилю (Ин. 1:31). Само название Агнец Иоанн усвоил Иисусу, без сомнения, по откровению. В Ветхом Завете прообразовали Мессию агнцы пасхальный и жертвенные, и пророк Исаия изображал Его под видом агнца (53:7). Следовательно, этот образ был очень хорошо знаком народу Иудейскому. Избирая из всех имён и образов, усвояемых пророками обетованному Мессии, имя и образ агнца, Иоанн хотел указать Израилю, вопреки его мечтательным ожиданиям, что грядущий Мессия идёт не для славы и военных подвигов, но для принесения Себя, подобно агнцу, в жертву за грехи мира. Впрочем, несмотря на прямое указание Иоанна, Господь не сразу явил Себя народу. Он как бы давал людям глубже сознать важность наступающей минуты и яснее уразуметь свидетельство Предтечи. Только на другой день Он явился перед Иоанном и учениками его, и Предтеча снова повторил свое свидетельство о Нем, назвав Его Агнцем Божиим. Это новое свидетельство Иоанна побудило двух учеников его, непредрасположенных к признанию Иисуса Мессией, последовать за Ним. Иисус Христос, заметив их, спросил, что им надобно, и когда они пожелали видеть место жительства Небеснаго Учителя — Он предложил им следовать за Ним — и они пробыли у Него до конца того дня, потому что уже был 10-й час — (4-й пополудни).
Один из последовавших за Мессией был Андрей, прозванный Первозванным; другой же, по всей вероятности, был сам Иоанн Богослов, по скромности скрывающий своё имя, но обличающий себя указанием подробностей и самых часов дня, столь важнаго в его жизни. — Андрей находит своего брата Симона и сообщает ему, что он с Иоанном нашел Мессию, Котораго так долго и так напрасно искали другие израильтяне, в слепоте своей ожидавшие пришествия Мессии в качестве сильнаго царя земного. Беседа с Иисусом Христом убедила их, что свидетельствованный Иоанном есть истинный Мессия — Христос. Так ученики Христовы, едва сами став учениками, уже проповедуют о Нём другим, и брошенное семя Слова Божия уже приносит плоды.
Андрей приводит Симона к Иисусу. Один взгляд Божественнаго Учителя на приведённаго ученика открывает в нём твёрдость и постоянство веры, сказавшейся в твёрдой решимости идти за Мессией, куда бы Он ни повёл его. Иисус нарекает ему имя Кифа — по-Сирийски, что значит Πέτρος по-Гре-чески, или Камень, указывая в таком переименовании Своё Божественное право нарицать всем имена, сообразно с их внутренним значением, и для самого Петра указуя обязанность быть всегда твёрдым и постоянным в вере.
Примечание 1. Несмотря на то, что уже наступило время явления Спасителя миру, что и Отец свидетельствовал о Нем, как о Своём Посланнике, и Дух Святый помазал Его для благовествования о наступлении лета Господня благоприятнаго, что и Иоанн уже указал на Него народу, Сам Иисус Христос не открывает Себя торжественно; Он является перед народом только издали, и, являясь, тотчас скрывается, как бы побуждая ищущих Его бодрствовать и молиться, потому что Царство Божие, не приходит заметно и с наблюдением.
Примечание 2. Уже при самом вступлении Своём в общественное служение Иисус являет Себя и как Первосвященник и как Жертва: потому что Сам принимает на Себя грехи мира и, как Агнец Божий, готовится принесть Себя в жертву грехи — не Свои, а грехи всего мира. Он и Пророк, потому что провидит качества приходящих к Нему учеников. Он, наконец, и Царь, потому что со властию даёт им имена, определяющия характер их будущаго служения.
От Иордана Иисус направляет Свой путь не к Иудее, не к Иерусалиму — явному центру Иудейской религии — а в Галилею, носившую название языческой (Ис. 9:1): потому что в этой области среди Иудеев жило очень много язычников, вследствие чего Галилеяне не могли во всей строгости сохранять Законом обрядовую чистоту, и в глазах строгих ревнителей Закона считались такими же нечистыми, как и окружавшие их язычники. Впрочем, и сами Галилеяне были не высокаго мнения о своей стране, как это видно из ответа Нафанаила, который, сам будучи родом Галилеянин, думал что из Назарета (Галилейскаго города) не может появиться пророк, и тем более Мессия (Ин. 1:45,46).
Понятно, что тот, кто был послан к погибшим чадам дома Израилева, должен был прежде всего направить Свой путь в эту страну мрака и сени смертной, как это предсказал и пророк Исаия (цитированное место). Уже из обращения первых учеников, родом Галилеян, Иисус мог ясно видеть, что в этой, покрытой мраком язычества Галилейской стране, Его проповедь будет иметь наибольший успех, и что здесь найдутся лучшие и усерднейшие последователи Его учения.
Галилеяне, презираемые и унижаемые жителями Иудеи, конечно, лишены были и возможности слышать хорошия наставления и объяснения Священнаго Писания хороших раввинов, какие были у жителей Иудеи и преимущественно Иерусалима. Поэтому они с радостию должны были встретить у себя появление Великаго Учителя, облечённаго притом славою чудес и сопровождаемаго молвою, что Он есть Сам Мессия.
Была, впрочем, и другая, более важная, причина того, почему Иисус направил Свой путь в Галилею прежде, чем в Иудею. — Жители Иудеи, как строгие исполнители всех внешних требований Закона, почивавшие на Законе, имели о себе и своей праведности самое высокое мнение, были самомнительны и горды; притом же они составили себе целую науку о признаках времени пришествия Мессии, Его учении, жизни и действиях. Как мы увидим далее, это самомнение Иудеев, их предразсудки или ложные взгляды на Мессию были главною причиной того, что Иисус не нашёл сочувственнаго приёма в собственной Иудее и Своими чудесами и проповедию возбуждал недовольство и противодействие со стороны вождей народа, книжников и фарисеев.
Пред отправлением в Галилею Иисус Христос находит ещё одного Галилеянина, Филиппа, из одного города с Петром и Андреем — то есть из Вифсаиды — и повелевает ему идти за Ним. Увлекаемый примером своих земляков и силою Божественнаго призвания, Филипп не только сам следует за Иисусом Христом, но приглашает к тому же и сообщника своего, Нафанаила, уверяя его, что Иисус, сын Иосифа из Назарета, и есть именно Тот Пророк, о Котором некогда говорил Моисей (Втор. 18:15) и другие пророки.
Но знакомый хорошо с пророчествами и с толкованиями раввинов на пророчества, Нафанаил с недоверием спрашивает: может ли быть что доброе из Назарета, ничтожнаго городка Галилеи, которая сама не пользовалась хорошею славою у Иудеев. Простосердечный Филипп взывает к просторечию самого Нафанаила и приглашает его проверить свои слова не по толкованиям книжников и законников, а по собственному убеждению: гряди и виждь — и Нафанаил не усумнился отринуть лжетолкования своих учителей и идти на зов простодушнаго Филиппа. Одна такая решимость идти к Мессии, где бы и откуда Он ни явился, дала ему имя Израильтянина, в нем же льсти несть; а напоминание Иисуса, что Он видел его ещё до встречи с Филиппом, под смоковницей, что составляло тайну только Нафанаила, вызвало у Нафанаила исповедание Его Сыном Божиим и Царём Израилевым — исповедание, по замечанию Иисуса Христа, очень поспешное, но необманчивое, потому что в действительности Мессианскаго значения Иисуса Его последователи могут увериться, когда увидят Небо отверзстое и ангелов восходящих и нисходящих над Сыном Человеческим.
Правда, Евангелисты умалчивают о таких схождениях ангелов на Иисуса Христа во время Его проповеди, но это молчание не отрицает факта. Впрочем, согласно внутреннему смыслу слов, эти слова некоторыми толкователями понимаются так, что Иисус Христос обещает Нафанаилу представить другия — более прочныя и очевидныя — доказательства Своего Божества и действительно представил их в Своих чудесах.
Стих 46. От Назарета может ли что добро быти? Неизвестно, когда составилось подобное неблагоприятное мнение о Галилее; но очень легко догадаться, что причиною его было, как мы видели, многочисленное население язычников в Галилее. По мнению Иудеев, оно-то и было важным препятствием появлению пророков из Галилеи. Но этому препятствию нельзя было придавать никакого значения. Известно, что Иезекииль и Даниил, хотя и были родом из Иудеи, но жили и начали пророчествовать среди язычников; а Валаам даже и не был Иудей.
Что касается Галилеи, то современники Иисуса очень хорошо знали, что пророки Илия, Иона, Наум были родом из Галилеи; может быть, только они думали, что во времена их пророков Галилея ещё не была такою нечестивою, языческою страною, какою она казалась им в их время; хотя нужно заметить, что уже Исаия, живший лет через 30 после Ионы, называет Галилею языческою.
Примечание. Имя Нафанаила не находится в списках Апостолов у первых трёх Евангелистов (Сличи Мф. 10:2-4; Мк. 3:16-19; Лк. 6:14-16;=Деян. 1:13), но быть не может, чтобы этот первоначальный последователь Иисуса Христа, так ясно исповедавший Его Сыном Божиим, не был призван в число Апостолов. И потому толкователи считают его за одно лицо с Варфоломеем, о призвании которого ничего не говорится.
Имя Варфоломея, действительно, в списках Апостолов всегда идёт за именем Филиппа; буквально оно не есть собственное имя, а означает сына Фоломея, или Птоломея (=бар — сын; Фоломей могло быть именем отца). Поэтому его личное имя могло быть Нафанаил, а по отцу: Бар Фоломей — сын Фоломея (=Бар-тимей, сын Тимеев, Мк. 10:46). После Воскресения Иисуса Христа из мёртвых Нафанаил опять является в числе учеников на море Тивериадском, и при этом указывается его родина в Кане Галилейской (Ин. 21:2).
У Евангелистов говорится только о призвании семи Апостолов (Андрея и Петра, Иакова и Иоанна, Филиппа, Нафанаила и Матфея); о прочих же ничего не упоминается — или потому, что их призвание не представляло ничего особеннаго, а было подобно призванию вышеупомянутых учеников; или такого призвания и не было.
Остальные пять учеников Христовых, поражённые чудесами Его и проповедию или увлекаемые примером своих земляков и сообщников по ремеслу, могли следовать за Пророком Галилейским в числе других последователей Его, и только впоследствии удостоивались избрания в число Апостолов. Пример Никодима прямо указывает на возможность такого безпризывнаго последования за Христом; а это не единственный пример. По Вознесении Иисуса Христа Апостолы вместо Иуды избирают двух из числа постоянных последователей Христовых, от крешения Иоаннова до Вознесения (Деян. 1:22), Варсаву и Матфия, но в Евангелиях нигде о них не упоминается.
Уже в призвании первых Апостолов к Иисусу Христу открывается:
а) Сила слова Божия, живаго и действеннаго, препобеждающаго и Человеческия немощи и Человеческое сопротивление и влекущаго всех к свету истины;
б) Сила и простота веры призываемых, забывающих и свои предубеждения и свои расчёты, и готовых идти за призывающим Мессией и за указывающими Его лицами;
в) Великость снисхождения Божия, приемлющаго и слабыя проявления веры и готовности к последованию и укрепляющаго их до твёрдости камня (в Петре);
г) Величие смирения последователей Христовых, возвышающихся от скромнаго желания видеть удивительнаго незнакомца до признания в Нём Сына Божия и до видения восходящих и нисходящих на Него ангелов из отверзстаго Неба (в Нафанаиле).
С перваго же дня явления Иисуса Христа народу первые последователи Его признают Его Мессией, Сыном Божиим, Царём Израилевым; и на их восторженныя признания и исповедания Иисус Христос не делает никаких возражений и замечаний относительно того, что они ошибаются или преувеличивают в своих взглядах Его достоинство. Этим прямо опровергается то мнение некоторых еретиков, что Иисус Христос первоначально и не считал Себя Мессией, и ещё менее мог считать Себя Сыном Божиим в собственном смысле; но что только постепенно, так сказать, уступая увлечению и желанию учеников и народа, Он стал смотреть на Себя, как на Мессию; по крайней мере, перестал отрицать прилагаемыя к Нему Мессианские эпитеты: Сын Человеческий, Сын Давидов, грядущий, ожидаемый, и подобное. Но в Евангелиях нет ни одного даже слабаго намёка на то, чтобы Иисус Христос когда-нибудь в продолжении Своей проповеди отрицал Своё Мессианское достоинство. Правда, Он делает замечание по поводу исповедания Нафанаила, но не против правильности исповедания, а только против поспешности его. Очевидно, Он хочет, чтобы последователи Его признавали Его Мессией, Сыном Божиим, не по одному какому-либо случайному признаку и не по внешнему побуждению, но всем сердцем воспринимали убеждение в Его Божественности, глубоко и сознательно веровали в Его высокое достоинство; а для этого недостаточно было какого-нибудь одного указания на то, что Иисус видел Нафанаила под смоковницей; нужно было много и долго слушать Его учение, видеть Его жизнь и чудеса, нужно было получить Откровение от Бога-Отца, озарение от Духа Святаго, чтобы признать в Иисусе Мессию и исповедать Его Сыном Божиим. Но при этом нельзя не заметить, что всякий раз, когда кто из учеников Иисуса или народ, поражаемый Его чудесами или учением, думал видеть в Нём Мессию — Царя земного, Он решительно отвергал такия признания, разоблачал их неправильность и возводил умы и сердца Своих последователей к чистому пониманию истиннаго Мессианскаго Его достоинства, противополагая их мечтам предсказания об ожидающих Его и Его последователей преследованиях, гонениях и самой смерти. То же Он засвидетельствовал и перед Пилатом, которому говорил, что Царство Его не от мира сего, а если бы оно было от мира, то Его слуги подвизались бы за Него (Ин. 18:36). Точно так же и по Воскресении из мёртвых, когда у Апостолов с новой силою возбудились мечты о Царстве земном, и они спрашивали у Него: аще в лето сие устрояеши царствие Израилево? — Он сказал им, что не их дело узнавать времена и сроки, которые Отец Небесный положил в Своей власти, и указал на предлежащее им дело проповеди о наступлении Царства Божия на Земле (Деян. 1:6-8), с чем, как они знали уже, были связаны гонения, страдашния и даже смерть (Ин. 16:2 и далее).
Что касается Самого Иисуса Христа, то не может быть даже и речи о том, чтобы Он когда-нибудь сомневался в Своём Мессианском достоинстве. Да и мог ли Иисус Христос не признавать Себя Мессией после того, как Он слышал от Матери Своей о сверхъествественном Своём зачатии и чудесном рождении и об обстоятельствах, сопровождавших Его рождение? Мог ли Он смотреть на Себя иначе после того, как Сам Отец Небесный во время Крещения в Иордане назвал Его Сыном Своим возлюбленным, и Дух Святый помазал Его в Мессианское достоинство; когда и посланный Богом свидетель — Иоанн Крестителъ — провозгласил Его Мессией перед своими учениками и народом: потому что он видел Духа Святаго сходящаго на Него и, по предварительному Откровению Божию, узнал, что Он есть истинный Мессия? Насколько важны были все эти свидетельства, видно из того, что все те, кому они были доступны, могли признать в Иисусе истиннаго Мессию. Почему, в самом деле, и Андрей, и Петр, и Филипп, и Нафанаил признают Его Мессией и Сыном Божиим, как только услышали от своего учителя, Иоанна Крестителя, что Он есть Агнец Божий, вземляй грехи мира, Мессия, о скором пришествии Котораго он говорил им и Котораго он должен был явить Израилю? А не верить своему учителю они не могли, потому что и они и весь народ считали его пророком (Мф. 21:26), К этому нужно присоединить ещё исполнение на Иисусе Христе ветхозаветных пророчеств, в которых Он представлялся как Спаситель мира от грехов, как Еммануил, как сын Давидов, котораго Господь посадил одесную Себя (Мф. 22:42-45); а равно и тех пророчеств, которыя касались многих подробностей Его жизни и исполнились на Нём с поразительною ясностию, и из которых видно было, что Он был истинный Мессия, обетованный Богом праотцам, прообразованный во многих событиях, лицах и предметах Ветхаго Завета, предреченный пророками и явившейся в конце веков среди избраннаго народа для совершения воспринятаго Им на Себя дела спасения людей.
Правда, все эти свидетельства были чисто внешния и были пригодны для лиц сторонних; для Самого же Иисуса Христа самым несомненным и потому черезвычайно важным свидетельством Божественности Его было внутреннее свидетельство, сознание Самим Иисусом Христом присутствия в Себе Божества, теснейшим образом соединённаго с человечеством в Его лице.
Как люди, несмотря на свою плотскость, на свою привязанность к земным и телесным нуждам и предметам, постоянно сознают в себе присутствие высшей силы, духовнаго начала, которое, будучи соединено с их телесным, материсоединено с их телесным, матерУальным началом, проникает во все его действия, руководит им, оживляет и даже одухотворяет тело: так, без сомнения, и несравненно в высшей степени, чувствовалось и сознавалось Иисусом присутствие в Себе Божества, Которое, существенно соединившись с Его Человеческою природою, постоянно пребывало в Нём, или, как выражается Апостол: в Том живет всяко исполнение Божества телесне (Кол. 2:9).
Что Иисус Христос постоянно сознавал в Себе это присутствие Божества, видно из того, что Он постоянно называл Бога Отцом Своим, а Себя Сыном Божиим; говорил, что Он и Отец составляют едино (Ин. 10:30); что Он в Отце и Отец в Нём, так что видевший Его видел и Отца (Ин. 14:9-11). И потому все Божеския свойства и действия принадлежат Ему в равной степени, как и Отцу. Как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе; как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хощет; и вообще, что творить Отец, то и Сын творит так же (Ин. 5:19,21,26). И это Иисус Христос не только Сам сознавал и говорил Своим ученикам, но и ученики и все веровавшие в Него признавали и видели в Нём.
Когда Слово стало плотию, — говорит возлюбленный ученик Иисуса Христа, — и обитало с нами, полное благодати и истины: то мы видели славу Его — славу, как Единородного от Отца (Ин. 1:14); и о том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что разсматривали, и что осязали руки наши о Слове жизни: ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам; о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами; а наше общение с Отцом и Сыном Его, Исусом Христом (1 Ин. 1:1-3).
Присутствие Божества в Иисусе Христе обнаруживалось в необыкновенной чудотворной силе, посредством которой Он совершал черезвычайныя чудеса, в проявлении принадлежащей одному Богу власти прощать грехи (Мк. 2:5-11) и даровании Им такой же власти и ученикам Своим (Ин. 20:22,23); в необыкновенной премудрости и животворности Его слова, которыя проявлялись в Его учении, Его проповеди, в действии на умы и сердца людей: потому что слова Его были дух и жизнь. К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни, — говорил Ему Апостол Пётр в то время, как многие соблазнялись проповедию Его о хлебе животном и оставили Его; но мы уверовали и познали, что Ты еси Христос, Сын Бога живаго (Ин. 6:63,68,69).
Далее, Божество Иисуса Христа открывалось в провидении Им мыслей и намерений людей, окружающих Его, и в предведении, как ожидающей Его участи и будущности Его учеников, так и судьбы всего Иудейскаго народа и всего мира; особенно же, в Его трёхдневном Воскресении и Вознесении на Небо — что недоступно было никакой Человеческой, ограниченной природе; наконец, в ниспослании от Бога-Отца обещаннаго ученикам Духа Святаго и властном раздаянии Божественных даров и сил верующим во имя Его. Созерцая очами Веры все указанныя Божеския действия в Иисусе Христе, Апостол с благоговением восклицает: велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти, оправдася въ Дусе, показася ангелом, проповедан бысть во языцех, веровася в мире, вознесеся во славе (1 Тим 3:16).
Таким образом, на основании указанных проявлений Божества в Иисусе Христе, как ученики Его, так и все верующие могли признать — и мы признаём — что Он есть воистину Единородный Сын Божий, Котораго Бог Отец послал в мир, чтобы мир был спасён через Него (Ин. 3:16,17).