Архив метки: мои поездки

Найхин, день 1

Опубликовано автором
Ответить

С пятницы на субботу, 26-27 октября, посетил национальное село Найхин, что в Нанайском районе. Пригласили меня туда, а также оказали огромную помощь и тёплое гостеприимство руководитель районного отделения Ассоциации коренных народов Любовь Александровна Одзял, найхинская глава Галина Леонидовна Бельды и местный общественный деятель Лидия Яковлевна Петрушенко.

Администрация
На фото (слева — направо): Л.Я. Петрушенко, иером. Никанор, Г.Л. Бельды, и Л.А. Одзял

С Любовью Александровной мы около года поддерживаем интересное общение, переросшее в дружбу. Живёт она в районном центре — Троицком, но родом из Найхина. И, кстати, является двоюродной или троюродной пра-правнучкой знаменитого друга и проводника В.К. Арсеньева Дерсу Узала, чьё имя правильнее произносить как Дэрэсу Одзял.


Дерсу Узала

С Галиной Леонидовной и Лидией Яковлевной очное знакомство состоялось в Найхине, но с первой из них мы до этого пару раз общались по телефону. Давая добро на мой приезд, глава села сказала, что там много желающих креститься (впоследствии выяснилось, что уже до моего визита 60% найхинцев были крещёными: кого-то крестили прежде заезжавшие туда священники, кто-то сам ездил в находящееся неподалёку Троицкое, где есть храм, а кто-то — в Хабаровск). Кроме того она попросила, чтобы я совершил вокруг Найхина крестный ход, в чём её поддержали и Любовь Александровна, и Лидия Яковлевна. И обосновали они его необходимость вот чем.

С десяток лет Найхин и соседнее село Даерга были буквально охвачены эпидемией самоубийств, причём, в основном, среди молодёжи. Помимо социальных причин этого страшного явления, местные жители говорили и о его мистических корнях. В Найхине и Даерге исторически было много шаманов, и именно там доживали свои дни последние настоящие амурские шаманы, самая последняя из которых — бабушка Линдзя — умерла в Даерге в 1999 г. Так вот, старики-нанайцы говорят, что оставшиеся «бесхозными» шаманские духи-помощники (сэвэны) становятся злыми (амбанами) и начинают доводить людей до убийств и самоубийств (эту категорию амбанов называют очки (слово нанайское)). Потому в тех местах, где больше жило шаманов, всегда больше и душегубств, и суицидов.

С год назад кто-то из найхинцев догадался, что в село следует пригласить православного священника и попросить совершить крестный ход. На просьбу откликнулся о. Сергий Аникин из Преображенского собора г. Хабаровска. Дождливая погода не позволила ему обойти всё село, но вокруг его центра он прошёлся с молитвой и иконами. После чего эпидемия самоубийств в Найхине резко прекратилась. Более того: за последний год рождаемость там превысила смертность. А вот до Даерги о. Сергий не дошёл, и там всё по-прежнему печально…

В общем, меня попросили, чтобы я завершил начатое моим предшественником: обошёл крестным ходом весь Найхин и, по возможности, Даергу.

Уже приехав на место, я узнал от Галины Леонидовны, что по официальному плану расширения и благоустройства села, там предусмотрено строительство православного храма, и даже земля под него уже выделена. К слову, до революции в Найхине была церковь — часовня при миссионерской церковно-приходской школе, но она не сохранилась. И глава села очень решительно настроена воздвигнуть новый храм.

При этом, что интересно, сама Галина Леонидовна не крещёная и креститься не собирается (пока?). Муж у ней православный, и уже много лет уговаривает её принять Христа. Но она отказывается, обосновывая такое решение тем, что слишком сильно ощущает свои шаманские корни. Однако, всячески приветствует решение тех своих односельчан, которые становятся христианами. И с Церковью готова активно сотрудничать.

Посетив сельскую администрацию, я, в сопровождении Любови Александровны, направился в найхинскую школу.

Школа-1

Школа-2

Директор Ольга Филипповна Глушанина провела нас по кабинетам и очень вдохновенно рассказала о истории и современности учебного заведения.

Школа в Найхине была основана православными миссионерами в 1913 г., и из её стен вышло немало известных дальневосточников, например — герой Сталинградской битвы снайпер Максим Пассар и певец Кола Бельды.

После школы мы посетили найхинский интернат для детей-сирот. Очень душевно пообщались и с директором — Еленой Леонидовной Власенко, и с её воспитанниками. С детьми беседовали о том, как и зачем хранить сердце в чистоте.

интернат-1

Меня пригласили прийти и на следующий день, чтобы освятить здание интерната. Дело в том, что, по мнению сотрудников и детей, в одном из корпусов поселилось нечто, периодически наводящее страх на его обитателей. Сами они связали это с хранившейся в интернатском музее коллекцией языческих нанайских идолов, от которой они поспешили избавиться, передав все экспонаты в краеведческий музей в Троицком. А для того, чтобы окончательно распрощаться со страхами, попросили меня совершить освящение помещений. Что я на следующее утро и сделал.

Ну, а в этот день меня ждало ещё Таинство Крещения. После огласительной беседы крестилось 18 человек.

Среди новопросвещённых был и старший сын Любови Александровны — Артемий. Мальчик из числа тех «книжных детей», о которых поёт Высоцкий в «Балладе о борьбе».

В свои 9 лет он совершенно самостоятельно пришёл к выводу о необходимости крещения и уже давно просил некрещёную маму разрешить ему принять Таинство. Та не отказывала, но просила сына не спешить: почитать книги о Христианстве, пообщаться с православными, обдумать, к чему его обяжет этот важный шаг… В итоге Артемий только укрепился в своём желании.

О подобном случае, кстати, мне рассказывали несколько лет назад в нанайском селе Кондон: маленький сын одной из сельчанок вдруг «ни с того, ни с сего» стал просить мать-язычницу о том, чтобы она отвезла его в ближайший храм и крестила. Что она и сделала. А через некоторое время и сама приняла Православие. Знаю я такого жаждущего креститься нанайского отрока и в селе Сикачи Алян, куда езжу периодически: всякий раз он настойчиво просит меня совершить над ним Таинство. Но — пока не получил «добро» от своей родительницы…

Окончание здесь

Бурсаки, академик и мудрый нанайский ребёнок

Опубликовано автором
9

Две недели руки не доходили написать об очередной поездке в нанайское село Сикачи-Алян. 8 сентября, в субботу я свозил туда группу семинаристов и преподавателей. Мы пообщались с местными жителями, осмотрели два музея (школьный и филиал краевого). И, конечно же, сходили к петроглифам. Правда, из-за большого уровня воды в Амуре доступной была только нижняя их группа.

information_items_24847

sP1czwDhtII

Потом семинаристы отправились в обратный путь, с заездом в Петропавловский монастырь. А я остался в селе с ночёвкой.

***

Вечером поисповедовал местных жителей — в основном детей — собиравшихся на следующий день причащаться.

Оказалось, что в это же время в Сикачи-Аляне находилась Евдокия Александровна Гаер — личность легендарная в среде коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, учёный-этнограф, академик РАЕН, государственный и общественный деятель, очень много сделавшая и делающая для аборигенов российских окраин.

Она приехала туда на несколько дней вместе с двумя московскими учёными-этнографами. Сикачи-Алян стал последним пунктом их четырёхнедельной экспедиции (см. также здесь) по национальным сёлам нижнего Амура. 

Остаток вечера субботы был посвящён общению с Евдокией Александровной и её спутниками.

Утром в воскресенье, 9 сентября, из Хабаровска подъехали певчие и пономари. Мы совершили Божественную Литургию. Местное оповещение опять плохо сработало (не повесили заранее объявление о моём приезде), поэтому на службу пришло немного народу.

В числе причастников было девять сикачи-алянцев: двое взрослых и семеро детей. Причём один мальчик по имени Артём подходил к Чаше, надев благолепный нанайский национальный костюм (сразу после службы должен был начаться концерт, в котором ему предстояло участвовать, и он заранее облачился). Вообще, очень красивая и трогательная картина была, и я пожалел, что никто в этот момент не сделал фотографию. Подумалось: вот бы ввести обычай, чтобы православные нанайцы приходили на службу в национальной одежде!    

Ещё несколько сельчан просто присутствовали на Литургии, в их числе — местная глава Нина Игнатьевна. Также пришла помолиться Евдокия Александровна Гаер со своими спутниками. По моей просьбе она даже прочла во время службы Отче наш на нанайском языке (по книжке). Наверное, уже лет 90 эта молитва не звучала за Литургией по-нанайски…

А потом было чаепитие и общение.

***
(В каком-то смысле, продолжение истории про мудрую Ксюшу)

Одна из исповедовавшихся и причащавшихся нанайских девочек — Алина (лет примерно 9-10-ти) — сильно удивила меня. Перед исповедью я рассказывал о том, что такое грех, для наглядности сравнивая его с грязью, которой мы пятнаем нашу душу, с ранами, которые мы ей наносим, и с ядом, которым мы её травим. Сказал и о том, что грех — это не только дурные поступки, но и плохие слова, мысли и чувства. И вдруг Алина почти с отчаянием воскликнула: "Но тогда значит, моя душа настолько грязная, что я уже никогда не смогу очиститься!"

Я успокоил и утешил её, объяснив, что с нами происходит во время исповеди, если мы искренне каемся в наших грехах. Исповедовалась она очень серьёзно и осознанно. Грехи были детскими, но покаяние — взрослым.

И вот, после Литургии, во время чаепития, одна из девочек начала за столом ругаться с сидевшим рядом мальчиком: то ли конфеты не поделили, то ли ещё что… И Алина, буквально ужаснувшись, с чувством воскликнула: "Да ты что! Ты же сейчас снова душу свою запачкаешь!"

Что убо будет отроча сие?.. (ц) 

В поисках таинственного Народа Ха, ч. II

Опубликовано автором
7

(Продолжение. Начало здесь)

Итак, о моём совсем маленьком, но открытии.

Осматривая одну из скал, украшенную изображениями человечков, «скифской» лошади и кораблей, я вдруг увидел, что из углубления в ней на меня смотрят два глаза. Под глазами — ноздри, рот и овал подбородка. Слева и справа от лица — вроде как, круглые уши. А надо лбом расходятся веером вверх то ли перья, то ли лучи, то ли зубцы короны. Одним словом, личина. Как будто бы щекой прильнувшая к скале.

Отверстие в скальной поверхности, где спрятался древний лик — небольшая клиновидная выбоина на высоте примерно человеческого роста, вход в которую напоминает прямоугольный треугольник, обращённый вершиной вниз. Её внутренние стенки расположены друг ко другу примерно под углом 45 градусов. Изображение находится на вертикальной левой стенке впадины, образующей с потолком почти прямой угол (а снаружи — боковой «катет» «прямоугольного треугольника»).

Такое расположение личины делает её видимой только с определённого ракурса. К тому же, и время её не пощадило: камень подвергся эрозии, и рисунок стал нечётким — виден не при всяком освещении.

Поэтому-то её так долго и не замечали исследователи. И большой знаток местных древностей Виктор Алексеевич поначалу усомнился, когда я сказал, что вижу перед собой личину. Но потом сам заглянул в отверстие и убедился в том, что там действительно находится петроглиф.

(На фото ниже — личина крупным планом)

Для надёжности — чтобы убедиться, что перед нами не игра света и тени на шероховатой каменной поверхности — мы кончиками пальцев прошлись по всем линиям рисунка. И не только зрительно, но и тактильно убедились в том, что личина действительно рукотворна. Линии были явно оставлены на камне при помощи инструмента.

Осязание помогло найти и ещё одну линию, почти невидимую для глаз — дугу, огибающую лоб личины на некоторой высоте от него. Нимб?

(На фото ниже — личина крупным планом в левый «полупрофиль»)

Зоя Степановна по характеру рисунка определила, что сделан он при помощи каменного зубила, а не металлического. И навскидку датировала его примерно 2-3 тысячелетием до Рождества Христова.

Для чего это изображение было сделано в столь укромном месте? Наверняка ведь неспроста… Кто именно высечен в этой скальной нише? На его особую значмость указывают «лучи» или «корона» на голове, некое подобие нимба… И к какому народу принадлежал древний художник? К одному из палеоазиатских племён? Или к сушэням-илоу — первым тунгусо-маньчжурам, поселившимся в Приамурье ещё в 3 тысячелетии до РХ (см. также здесь)? Или к таинственному Народу Ха, от которого предки нанайцев переняли шаманизм?

***

Рядом с новооткрытой личиной и «скифской» лошадью находится изображение корабля. Зоя Степановна навскидку датировала его примерно 1 тысячелетием до РХ или более поздними веками. Корабль этот не совсем обычный: во-первых, на нём нет пассажиров (а чаще всего корабль или лодка изображается с душами умерших на борту — как средство сообщения между этим миром и иным); во-вторых, у него есть мачта, расположенная почти на самом носу (а чаще всего изображаются вёсельные суда).

К тому же, эта мачта имеет форму восьмиконечного православного креста:

Если не знать место и время, то легко можно было бы подумать, что перед нами высеченная на камне икона Церкви — Ковчега спасения с Крестом Христовым вместо мачты.

Крест явно не добавлен позднее, но является частью изображения и вписан в конструкцию корабля.

Трудно предположить присутствие Христианства в Приамурье в первые века по РХ. А потому схожесть высеченного на скале близ села Шереметьево парусной лодки (фактически — «шереметьевский баркас»!) с иконой Церкви — Ковчега спасения, видимо, является чистым совпадением. Но совпадением очень хорошим. Я бы даже сказал, промыслительным.

Хотя, если этот петроглиф на самом деле более поздний (скажем, XVII века), то, возможно, на нём запечатлено судно русских первопроходцев. В отряде Ерофея Павловича Хабарова была плавучая церковь — храм-корабль во имя Всемилостивого Спаса. В 1655 г. хабаровцы под командованием Онуфрия Степанова (по прозвищу «Кузнец») прошли всё течение Уссури («Ушур-реки») и её притоков, собрав ясак с местного населения. Может быть, изображение корабля с восьмиконечным крестом на носу — это «репортаж» о первой встрече уссурийских аборигенов с «лоча» — русскими?

***

Завершу этот пост серией фото:

Продолжение следует…

В поисках таинственного Народа Ха, ч. I

Опубликовано автором
2

Вчера вместе с группой местных архелогов — Михаилом, Виктором Алексеевичем и Зоей Степановной (на снимке они стоят слева — направо)…

…я ездил в экспедицию. И даже кое-какую пользу науке принёс (но о ней — позже).

Целью поездки был осмотр петроглифов, высеченых на скалах на берегу реки Уссури в окрестностях села Шереметьево (Вяземский район Хабаровского края).

Среди неспециалистов они известны гораздо меньше, тем те древние рисунки на камнях, что находятся близ амурского села Сикачи Алян. Они расположены в менее доступных местах и, к тому же, в пограничной зоне, куда просто так не попадёшь.

Самые ранние из шереметьевских петроглифов относятся примерно к 5 тысячелетию до РХ, самые поздние — к XV — XVI векам по РХ (фактически, ко времени накануне появления в Приамурье русских первопроходцев).

Древнейшие из них выполнены при помощи каменных инструментов художниками мезолита и неолита, принадлежавшим к палеоазиатам и к первым волнам тунгусо-маньчжурских переселенцев.

Средние по возрасту сделаны руками мохэ и чжурчженей, а самые поздние — нанайцами и удэгейцами. И уже при помощи металлических зубил.

У сикачи-алянских нанайцев ещё в нач. ХХ века сохранялось предание о том, что самые древние петроглифы были высечены таинственным Народом Ха, некогда жившим на Амуре, а потом загадочно исчезнувшим. Возможно, Ха оставили свой след и здесь, близ Шереметьево.

Среди изображений попадаются личины:

…лодки, перевозящие людские души в царство мёртвых (очень похожие петроглифы есть в Скандинавии):

…животные (на снимке ниже — лошадь в скифском стиле и сопутствующие (менее различимые) изображения:

…а на этом — то ли лось, то ли олень, то ли лошадь, кем-то обведённая мелом):

…птицы (на снимке — и слева (одна фигура, видна отчётливо), и справа (две фигуры, видны смутно)):

…и многое, многое другое (тут я поместил снимки только тех петроглифов, которые видны отчётливо).

Кроме осмотра наскальных рисунков, мы ещё пособирали древнюю керамику и орудия труда:

На фото ниже — керамика народа мохэ:

А это — чжурчжэньская керамика:

А вот — маньчжурская:

Возвращаясь к таинственному Народу Ха. Что интересно, совершенно безотносительно его, при полном неведении о его существовании, с лёгкой руки музыкантов одной из местечковых рок-групп, среди хабаровчан с начала 1990-х гг. входит в обиход наименование своего города «Городом Ха«. Так мы любя называем его и по сей день. Т.е. нынешний Народ Ха — это жители Хабаровска и Хабаровского края. И аборигены, и потомки переселенцев. Все, кто любит эту землю и не собирается никуда с неё уезжать. Не смотря на различия по крови, все мы — единый народ. Народ Ха.

PS. Да, а какую же пользу я принёс науке в этой поездке? Незначительную: сделал одно совсем маленькое, но очень интересное открытие. О котором поведаю в другой раз.

Продолжение здесь.

Проинтервьюирован (О коренных, но не малочисленных)

Опубликовано автором
Ответить
Храм в небоскребе. Православный Гонконг глазами хабаровского священникаКлирик нашей епархии иеромонах Никанор (Лепешев) во время командировки в Гонконг разделил пасхальную радость с прихожанами храма во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла, а так же посетил другие православные общины Китая. Мы побеседовали с отцом Никанором о целях поездки и перспективах православной миссии в Китае.

В гости к коренным, но не малочисленным

Опубликовано автором
Ответить

Недавно побывал на Охотском море, а через 6 часов лечу к морю Южно-Китайскому. В помощь о. Дионисию Поздняеву. Назад — 19-го, в Светлый Четверг. Сравним Гонконг с Охотском:).

Об одном ДТП, или «…А олени лучше!» (ц)

Опубликовано автором
6

Или о том, как я поехал, я помчался на оленях. Правда, не утром ранним, а поздним вечером. И отчаянно ворвался… в двери медпункта посёлка Арка:). Об этом о. Викентий уже поведал, даже с видео (со своей стороны, правда). И вышла у него передача «Место происшествия»:).

Расскажу свою версию событий.

Накануне Праздника Севера кочевые эвены-оленеводы стали располагаться на берегу реки Охоты, неподалёку от Арки. Съехались они туда, естественно, на нартах, запряжённых оленями. И на утро (на сам Праздник) должны были на них катать народ. Я до утра не дотерпел и попросил прокатить меня вечером. Благо, кочевники и так собирались ехать в село по разным своим делам.

Меня усадили в нарты к уже почтенного возраста оленеводке по имени Мария, которая сама себя называла не иначе, как «святая Мария», при том, что твёрдо исповедала перед нами с о. Викентием своё язычество и огнепоклонничество (а на предложение взять себе ради любопытства «Молитвослов эвена», изданный приходом в Охотске специально для кочевников, ответила: «А ваш Бог что, поможет мне в тайге от волков? Они вон только вчера у меня четырёх оленей загрызли, прямо рядом с Аркой». Но, не смотря на скепсис, книжки взяла).

Эвены вскочили в нарты, олени рванули с места, практически сразу перейдя на галоп. Караван понёсся в село по извилистой и неровной зимней лесной дороге. На каждой кочке и на каждом повороте я радовался, что меня усадили в особые сани с бортиком (для «чайников») — иначе я бы вылетел из них в первые же секунды езды. Молодёжь всё поздадоривала и подзадоривала оленей, не смотря на окрики Марии: «Не гони! Тише!» Наши с ней рогатые скакуны тоже всё ускоряли и ускоряли ход, глядя на своих летящих собратьев. У оленей ведь, как и у лошадей, принцип простой: «Все побежали — и я побежал».

И вот дорога круто повернула из леса на Арку. Несущийся караван на повороте сгрудился, начал тесниться. Нас с Марией выдавило к обочине, наши олени вскочили на снежный «бордюр» и стали двигаться под углом 45 градусов к земле, а наши нарты полетели прямо на дерево, растущее при дороге.

Меня сильно дёрнуло за правую ногу и выбросило из саней в сугроб, причём рывком с меня сорвало сапог. Марию понесло дальше. Караван так и не остановился — полетел вперёд, в село.

Когда я выбрался из сугроба, то увидел, что в мою сторону идёт Мария, лоб у ней разбит, и из раны ручьём льётся кровь. Тут подъехал на машине о. Викентий… В принципе, что было дальше, он сам уже описал у себя в журнале. И даже видео приложил.

Скажу только, что я отделался испугом, многочисленными ссадинами на голенях и, возможно, каким-нибудь растяжением (правая нога до сих пор побаливает). А вот Марии повезло меньше. Сразу после аварии она держалась неплохо и из медпункта, где ей наложили шов, ушла ночевать в свою палатку на берегу Охоты. Но на следующее утро её всё же пришлось госпитализировать: накатила дурнота, головокружение и прочие признаки сотрясения мозга.

Про то, как мы навещали Марию Афанасьевну — «святую Марию» — в больнице, тоже уже рассказал о. Викентий. Держалась она бодро, шутила. Очень крепкая духом женщина. Впрочем, другая бы в тайге и не выжила, и не смогла бы держать в узде мужскую бригаду.

А я бы ещё прокатился на оленях. И в нартах, и верхом. Ведь что за казак, если с оленя не падал:)?!

http://youtu.be/rUzddcqXmlA

Арка: продолжение

Опубликовано автором
2

О. Викентий продолжает занимательно повествовать о наших с ним северных приключениях. С фотографиями.

А вот тут хабаровская пресса слово молвит. В ролике, что по ссылке, и я мелькаю (в массовке):

Комсомольская Правда

Оленеводы Хабаровского края покормили огонь на берегу Охоты

01.01.1970 03:00

«Комсомолка» побывала в эвенском селе Арка на празднике Севера.

А вот инъ ролик — хулиганистый — от о. Викентия (дело было в Охотске, после очень тяжёлого дня):

Арка

Опубликовано автором
Ответить

О. Викентий опередил меня с отчётом о наших с ним северных приключениях…:)

Сикачи Алян, глава VII

Опубликовано автором
4

(Окончание. Начало здесь, здесь, здесь, здесь, здесь и здесь) 

Где-то в начале четвёртого (практически вовремя!) начал собираться народ на собеседование перед Крещением. Вместе с будущими крёстными было человек около тридцати. Примерно с час мы общались с ними. Отталкиваясь от формы православного перстосложения при крестном знамении, я в общих чертах рассказал и о Едином Боге-Троице (три Ипостаси Которого символизируются первыми тремя сложенными вместе пальцами), и о Богочеловеке-Христе (две природы Которого символизируются двумя последними подогнутыми пальцами). О Грехопадении и Искуплении, о Церкви и Её Таинствах.

Крестилось двадцать шесть человек взрослых и детей. Как мне сказали, приезжавший в Сикачи Алян за несколько месяцев до этого о. Владимир Гасюков (руководитель нашего Миссионерского отдела) крестил примерно стольких же. И в тот, и в этот раз не было никакой предварительной «агитации», и уж тем более – принуждения или заманивания подарками (последнее практикуют сектанты). Да что агитации, даже о приезде священника никто сельчан заранее специально не предупреждал. Но люди сами, без всяких внешних призывов, пришли и попросили о Крещении. И мы с о. Владимиром пожали то, чего не сеяли (Лк. 19, 21). А Сеятелем в данном случае стал Сам Господь.


(на следующем фото — крестится Ксюша)

После Крещения глава администрации села Нина Игнатьевна сказала мне: «Вы знаете, я посмотрела, сколько человек пришло креститься, и поняла, что была неправа в своём неприятии Православия. Это выбор моего народа, и я не могу ему противостоять». Мой ответ был примерно таким: «Нина Игнатьевна, любой христианский народ в своих духовных поисках сначала проходил многовековой этап язычества. А потом наступало время принятия Крещения. Точно так же, как после детства всегда наступает взрослость. При этом, принимая Православие, ни один народ не утратил своей неповторимости: греки и римляне не стали евреями, славяне не стали греками, якуты, алеуты, крещёные японцы не стали русскими… Христианство не разрушает культуру того народа, который его принимает, а наоборот, заставляет её играть новыми гранями». И привёл мой любимый пример: православных эвенов с их уникальными (не русскими!) формами повседневной христианской жизни. Надо было ещё упомянуть про 222 китайских мученика.

Пришло время возвращаться в Хабаровск. На прощание нас ещё раз накормили ухой и снабдили в дорогу свежей рыбой: сазанами на уху и на жарёху, осетром на талу (строганину). Нанайское гостеприимство.

Обратный путь занял около полутора часов, которые мы провели в приятном и интересном общении.

 (Фото Леонида Сунгоркина) 

strong