(Окончание. Начало здесь)
А вот и фотографии с Литургии в Найхине (все фото кликабельны):
Практически все молившиеся (за исключением трёх человек) подошли ко Святой Чаше:
После службы было чаепитие. Поскольку все молившиеся не поместились за один стол, сначала напоили чаем детей, а потом уже взрослых. Для ребят из интерната мы во время чаепития устроили небольшую викторину, по результатам тех занятий, что провели с ними накануне семинаристы. Без призов и подарков не ушёл никто.
Давно не доходили руки написать о своих новых поездках по национальным сёлам. На этих выходных, даст Бог, посещу Сикачи Алян. А первые месяцы этого года, в основном, были посвящены Найхину. Точнее, находящейся там школе-интернату №15 для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (о нём я уже рассказывал здесь и здесь).
Напомню, что Найхин, Даерга и Хаю (три сросшихся национальных села) являются на сегодняшний день самым крупным поселением нанайцев (в общей сложности – ок. 1000 человек). Т.е., фактически, неофициальной нанайской «столицей». А в расположеном там интернате живут и учатся 69 детей в возрасте от 3 до 17 лет. Не только нанайцы, но и удэгейцы, и русские, и представители других народов.
На Святках двое студентов ХДС — братья Владимир и Владислав Тяны — на протяжении трёх дней гостили в интернате. Они провели с его воспитанниками несколько духовно-просветительских занятий на темы библейской истории и христианской нравственности. Кроме того, помогли оборудовать молитвенный уголок с иконами и православной литературой. А также подготовили ко Крещению пятерых человек (четверых детей и одну взрослую сотрудницу), проведя с ними огласительные беседы. А я на следующий день совершил в новоустроенном молитвенном уголке само Таинство.
2 марта 20 детей из найхинского интерната в сопровождении 2-х педагогов приехали с ответным визитом дружбы в Хабаровск. Для них была проведена экскурсия по семинарии, а также по нескольким храмам: Преображенскому, Успенскому, Иннокентиевскому и Серафимо-Саровскому.
(NB: все фото в тексте кликабельны!)
И вот, в прошлую субботу, 9 марта, мы с семинаристами снова поехали в Найхин. В этот раз их было трое: всё те же братья Тяны: Владимир и Владислав, а также Денис Жестков. Изначально планировалось, что ребята поедут туда самостоятельно на день раньше, а возвращаться мы будем уже вместе. Но из-за обильного снегопада трасса Хабаровск — Комсомольск была закрыта больше, чем на сутки. И, в итоге, мы поехали в Найхин вчетвером.
С собой у меня, помимо обычных священнических принадлежностей, было три десятка Евангелий от Луки на нанайском языке с параллельным русским текстом (об этом издании писалось здесь), которые я по приезде передал в библиотеки посёлка и интерната, а также в кабинет нанайского языка местной школы. Кроме того, мы везли в Найхин два спортивных лука, раздобытые через знакомых по просьбе директоров интерната и школы. Их я вручил на месте учителям физкультуры. (Евангелия и луки показаны в этом телесюжете, в котором, правда, не обошлось без неточностей).
Приехав в Найхин, мы с ребятами разделились: они остались в интернате, а я, после посещения школы, отправился в поселковый клуб (он же библиотека). Там сначала отслужил молебен и панихиду, на которые собралось человек десять местных жителей (остальные продолжали праздновать 8 марта). А потом провёл огласительную беседу и совершил Крещение. Новокрещёных в этот раз было трое: маленькая девочка и две взрослые женщины. После Крещения я принимал исповедь у готовящихся ко Причащению. Часть из них исповедалась с вечера, а часть — утром, перед Литургией.
В это время семинаристы общались с детьми в интернате. Они разделили их на несколько групп, соответственно возрасту, и провели с ними занятия на духовно-нравственные темы. Вот Денис рассказывает малышам об основных событиях библейской истории Ветхого Завета:
В воскресенье мы планировали совершить Божественную Литургию. И на своих занятиях семинаристы также предлагали детям — и младшим, и старшим — если кто хочет, подготовиться к Исповеди и Причастию. Естественно, объяснив, что это за Таинства. Желающих оказалось человек 15. И вечером Владислав прочёл для них краткое молитвенное правило ко святому Причащению.
Воскресным утром я к 8 часам пришёл в интернат, где принял исповедь у детей, готовившихся ко Причащению. Потом отправился в клуб, где приготовил всё для Литургии, совершил проскомидию и доисповедал часть сельчан. К 11 часам стали подходить молящиеся. Взрослых собралось человек 7, детей — 15. Трое новокрещёных, к сожалению, не пришли.
Перед Литургией я сделал некоторые разъяснения того, чему предстояло совершиться. Делал я короткие комментарии и по ходу службы.
За отсутствием подсвечников, все, кто хотел зажечь свечи, просто держали их в руках.
Для младших детей горящие в руках свечи также стали хорошим вспомогательным средством сосредоточения внимания на службе. Пока свеча горит — ребёнок стоит прямо, как только она погасла — начинает отвлекаться и вертеться. Но тут подходит взрослый и вручает ему новую зажжённую свечу.
Кстати, Литургия, отслуженная нами в Найхине 10 марта, была там первой по крайней мере с 1920-х гг. Т.е. лет за 90. Если она вообще когда-либо там служилась: до революции в селе была только часовня при школе, и найхинцы вполне могли ездить на службы в Троицкое, находящееся относительно неподалёку (нынешний районный центр Нанайского района).
Семинаристы разделили обязанности: Володя и Влад пели, а Денис пономарил:
Окончание здесь.
Вести-Хабаровск. Православие — язычникам! 11 марта 2013 г.:
Институт перевода Библии выпустил новое издание Евангелия от Луки на нанайском языке. Перевод, впервые опубликованный в 2002 году, был переиздан в связи с обращением в ИПБ митрополита Хабаровского и Приамурского Игнатия, предложившего напечатать нанайский текст в сопровождении параллельного русского Синодального перевода.
Во вступительном слове к новому изданию руководитель Комиссии Приамурской митрополии Русской Православной Церкви по работе с коренными малочисленными народами иеромонах Никанор (Лепешев) отметил, что «первые переводы Писания на языки коренных народов Приамурья были сделаны ещё в XIX веке православными миссионерами. Ради этого ими были созданы алфавиты для эвенков (тунгусов), эвенов (ламутов), нанайцев (гольдов). Таким образом, дальневосточные аборигены обрели свою письменность благодаря Православной Церкви. А первыми книгами, написанными и изданными на их языках, стали священные евангельские тексты и христианские молитвы».
На языках коренных жителей Приамурья существуют дореволюционные переводы отдельных Евангелий, сделанные в свое время по благословению святителя Иннокентия (Вениаминова), в т.ч. Евангелие от Матфея на нанайском (гольдском) языке в переводе протоиерея Прокопия Протодиаконова (1884 г.), которое имеет неоспоримую ценность как исторический памятник, но по ряду причин малопригодно для массового чтения и распространения. Поэтому выбор епархии при заказе переиздания был сделан в пользу перевода ИПБ.
В Институте перевода Библии надеются, что новое издание не только поможет в миссионерской деятельности, но и послужит пособием для изучения родного языка теми, кто уже частично его утратил. В скором времени ИПБ планирует приступить в сотрудничестве с Хабаровской епархией к работе над аудиозаписью нанайского текста и над продолжением нанайского переводческого проекта.
Неделю назад, с пятницы на субботу (23-24 ноября) снова посещал неофициальную нанайскую столицу — Найхин (рассказ моей о прошлой — первой — поездке туда см. здесь и здесь). Вновь брал с собою туда икону свт. Николая Чудотворца с частицей его мощей, потому как найхинцы попросили завершить начатый месяц назад крестный ход вокруг их села. Точнее, сам Найхин мы прошлый раз обошли, но остались ещё два соседних населённых пункта — Даерга и Хаю — которые, фактически, слились с Найхином. И в которых периодически бывает очень неспокойно: так, в Даерге совсем недавно произошла жуткая резня…
В первый день, в пятницу, мы завершили обход окрестностей с иконой свт. Николая. Участие в крестном ходе в этот раз приняло шестеро местных пожилых женщин. Не смотря на выпавший снег, лёд, ветер и мороз (а также на возраст крестоходцев), мы шагали довольно бодро, без особой усталости, и даже не замёрзли.
Потом была огласительная беседа и крещение. Приняли Таинство в этот раз около 15 человек.
***
На следующий день, в субботу, я отслужил водосвятный молебен и панихиду, на которые собралось человек 10. Многие желавшие прийти не смогли этого сделать, потому что работали с утра.
Вообще в связи с этим в Найхине существует вот какая дилемма. По воскресеньям все сельчане безвыходно сидят дома, т.к. это единственный день, когда можно отоспаться, а потом переделать всю накопившуюся за неделю работу по дому. И глава поселения убеждает меня, что в воскресные дни нет никакого смысла туда приезжать, потому что народ не собрать. А в субботу утром многие работают… Так что как быть, например, со служением литургии в Найхине — совершенно не ясно. Хоть проси благословение у архиерея на то, чтобы литургисать вечером (в конце концов, в некоторых случаях устав это предусматривает)…
Впрочем, найхинцам всё равно придётся менять привычный им распорядок воскресного дня, раз уж у них есть серьёзные планы по строительству храма в селе. Значит, надо заранее привыкать посвящать утро воскресенья не только сну и работе по дому, но и молитве. Я всячески убеждал народ, собиравшийся на крестные ходы, молебен, панихиду и крещения, чтобы они уже сейчас начинали по воскресным и праздничным дням встречаться где-то для совместной молитвы. Совершали бы службы мирянским чином. И несколько человек уже изъявили такое желание, и даже помещение для молитвенных собраний определили — сельскую библиотеку. Очень надеюсь, что это станет началом преодоления вышеназванной «найхинской дилеммы».
***
После молебна и панихиды я отправился в школу-интернат для детей сирот. Показал ребятам фильм Марии Можар «За Имя Мое», обсудил его вместе с ними. Потом подарил иконы и молитвословы для будущей молитвенной комнаты, которую директор интерната очень хочет там обустроить. Также раздал детям небольшие бумажные образки с написанными на обороте молитвами.
Трёхэтажный интернат — самое высокое здание в Найхине, и местные жители шутя называют его «наш небоскрёб». Вот его жилой корпус:
А вот учебный корпус:
Общий вид территории:
Даст Бог, на рождественских каникулах несколько семинаристов поедут в Найхин, чтобы пожить некоторое время в интернате, провести с ребятами беседы о вере, о молитве, помочь им обустроить молитвенную комнату. Сами дети этого очень хотят и ждут приезда наших студентов с нетерпением. Только туда надо будет отправить очень спортивных семинаристов, т.к. найхинский интернат славится на весь Хабаровский край своими достижениями в спорте. Благо, спортсмены среди бурсаков имеются.
На прошлых выходных снова ездил служить в Сикачи Алян. И попал на концерт, который местный творческий коллектив устроил для сельчан в честь грядущего Дня народного единства. Правда, большинство сикачи-алянцев, по всей видимости, решили начать празднование с чего-то другого, и потому зал дома культуры был полупустым. А жаль: концерт вышел очень хорошим. И малое число зрителей нисколько не смутило артистов, выступали они вдохновенно.
Вела концерт руководитель дома культуры — Ирина Геннадьевна (кстати, наша прихожанка):
Сцена была оформлена гербами нанайских родов, представители которых обитают в Сикачи Аляне:
А вот один из артистов — Тёма (тоже из числа прихожан):
Кстати, это именно он в один из прошлых моих приездов подходил ко Причастию в национальном костюме (в том самом, в котором он на снимке выше), о чём я писал здесь.
Танец по мотивам языческого обряда «кормления воды»:
А вот танец о рыбаке и рыбке (в роли рыбки — Настя, тоже наша прихожанка):
И ещё танцы:
И песня:
И снова танцы:
А вот зрители — Егор и Лада (Егор — внук известного художника Ильи Лиханова, живущего в Сикачи Аляне):
***
В воскресенье утром мы отслужили литургию. В этот раз из числа местных жителей на службе было десять человек, а причащалось пятеро. Обычно число молящихся колеблется там от пяти до тринадцати, а причастников — от трёх до десяти. Остальные крещёные сикачи-алянцы пока не могут себя заставить просыпаться в воскресный день пораньше.
Причём, что интересно, приход там в основном детский: на 4-5 взрослых — 8-9 детей. Причём, только 2-3 из них приходят вместе с родителями или крёстными, остальные — самостоятельно, просто испросив разрешения у своих пап с мамами. Вспоминается в связи с этим житие свт. Леонтия Ростовского. Или песня про Никиту Рязанского, который, как известно, «оставль старцы, учаше кто младъ» (ц).
Все молившиеся старались следить за песнопениями литургии по молитвослову и подпевать.
После службы, как обычно, было чаепитие в школьной столовой:
Русские лица за столом — пономарь (он же водитель) Александр и певчие Ольга и Светлана. Ну, и я.
(Окончание. Начало здесь)
С утра пораньше в субботу я выполнил просьбу сотрудников школы-интерната: освятил её жилой и учебный корпуса. А к полудню в Найхин привезли из Хабаровска икону святителя Николая Чудотворца с частицей его мощей (постоянное место нахождения этой святыни — храм святителя Иннокентия Иркутского). С нею-то мы и отправились в крестный ход вокург села.
Поклониться святыне пришло очень много людей, а вот крестоходцев было всего человек десять. Хотя, кто-то присоединялся и отсоединялся по дороге, а кого-то из немощных старушек везли за крестным ходом на двух автомобилях. Так что на самом деле поучаствовало больше народа.
Начали мы шествие от здания дома культуры.
Напротив того места, где когда-то стояла найхинская церковь, мы сделали остановку и прочли Евангелие.
Участники крестного хода несли икону с мощами по очереди, так что каждый крестоходец имел возможность пройти часть пути со святыней на руках.
Из некоторых домов нам на встречу выходили люди, чтобы приложиться к иконе и мощам:
Сил и времени у нас хватило только на обход Найхина и Сплава. Даергу пришлось отложить до следующего раза.
***
Один из найхинцев — сам религиозно-индиферентный — поведал мне интересную версию уже слышанной мною нанайское предание. Желая объяснить, почему у коренных жителей амурских верховьев и низовьев фамилии русские, а у аборигенов среднего Амура сохранены свои, национальные, нанайцы создали легенду о том, что некий сильный местный шаман при неких обстоятельствах смог продиктовать некоему главному русскому попу условия: не крестить здешних жителей. На самом деле к революции 1917 г. некрещённых нанайцев оставались лишь единицы (тогда как среди удэгейцев и орочей таковых было около трети, — см., например, здесь). Просто, по всей видимости, среднеамурские миссионеры отказались от практики руссификации фамилий крещёных туземцев.
Но, видимо, в советское время, когда обстоятельства дореволюционной поры оказались подзабыты, родилась упомянутая легенда. Вот какой её вариант я слышал в Сикачи Аляне (о чём писал уже здесь): «Когда только русские пришли на Амур, у самого главного хабаровского попа тяжело заболел сын. И никакие врачи помочь не могли. Тогда поп обратился к нанайской шаманке, и она вылечила его сына. После этого он всем своим миссионерам сказал, чтобы они не трогали нанайцев, а оставили их жить так, как они живут».
Найхинский вариант более остросюжетный: «Однажды самый сильный шаман со среднего Амура пришёл к самому главному русскому священнику в этих краях. И спросил его: «А что ты можешь?» Тот ответил: «Могу послать куда угодно своих людей». Шаман уточнил вопрос: «Нет, а сам ты, как человек, что можешь?» А тот сам мог только в туалет сходить. Шаман же был очень сильный. Он попросил открыть окна в доме, якобы потому, что воздух там был спёртый. И как только его просьбу выполнили, шаман кликнул своих идолов. И они толпой полезли в окна, до полусмерти перепугав священника. Остановить духов шаман согласился только тогда, когда добился обещания, что миссионеры на средний Амур не явятся, пока он жив. А как он умер — так вскоре и революция произошла».
Сам рассказчик объяснил описанное в легенде тем, что шаман был гипнотизёром и внушил священнику ужасное видение сэвэнов, лезущих во все окна. А потом добавил: «Вот ты теперь будешь доделывать то, что твои предшественники до революции не доделали».
***
Вернулись мы в Хабаровск как раз к началу воскресного бдения.
С пятницы на субботу, 26-27 октября, посетил национальное село Найхин, что в Нанайском районе. Пригласили меня туда, а также оказали огромную помощь и тёплое гостеприимство руководитель районного отделения Ассоциации коренных народов Любовь Александровна Одзял, найхинская глава Галина Леонидовна Бельды и местный общественный деятель Лидия Яковлевна Петрушенко.
На фото (слева — направо): Л.Я. Петрушенко, иером. Никанор, Г.Л. Бельды, и Л.А. Одзял
С Любовью Александровной мы около года поддерживаем интересное общение, переросшее в дружбу. Живёт она в районном центре — Троицком, но родом из Найхина. И, кстати, является двоюродной или троюродной пра-правнучкой знаменитого друга и проводника В.К. Арсеньева Дерсу Узала, чьё имя правильнее произносить как Дэрэсу Одзял.
Дерсу Узала
С Галиной Леонидовной и Лидией Яковлевной очное знакомство состоялось в Найхине, но с первой из них мы до этого пару раз общались по телефону. Давая добро на мой приезд, глава села сказала, что там много желающих креститься (впоследствии выяснилось, что уже до моего визита 60% найхинцев были крещёными: кого-то крестили прежде заезжавшие туда священники, кто-то сам ездил в находящееся неподалёку Троицкое, где есть храм, а кто-то — в Хабаровск). Кроме того она попросила, чтобы я совершил вокруг Найхина крестный ход, в чём её поддержали и Любовь Александровна, и Лидия Яковлевна. И обосновали они его необходимость вот чем.
С десяток лет Найхин и соседнее село Даерга были буквально охвачены эпидемией самоубийств, причём, в основном, среди молодёжи. Помимо социальных причин этого страшного явления, местные жители говорили и о его мистических корнях. В Найхине и Даерге исторически было много шаманов, и именно там доживали свои дни последние настоящие амурские шаманы, самая последняя из которых — бабушка Линдзя — умерла в Даерге в 1999 г. Так вот, старики-нанайцы говорят, что оставшиеся «бесхозными» шаманские духи-помощники (сэвэны) становятся злыми (амбанами) и начинают доводить людей до убийств и самоубийств (эту категорию амбанов называют очки (слово нанайское)). Потому в тех местах, где больше жило шаманов, всегда больше и душегубств, и суицидов.
С год назад кто-то из найхинцев догадался, что в село следует пригласить православного священника и попросить совершить крестный ход. На просьбу откликнулся о. Сергий Аникин из Преображенского собора г. Хабаровска. Дождливая погода не позволила ему обойти всё село, но вокруг его центра он прошёлся с молитвой и иконами. После чего эпидемия самоубийств в Найхине резко прекратилась. Более того: за последний год рождаемость там превысила смертность. А вот до Даерги о. Сергий не дошёл, и там всё по-прежнему печально…
В общем, меня попросили, чтобы я завершил начатое моим предшественником: обошёл крестным ходом весь Найхин и, по возможности, Даергу.
Уже приехав на место, я узнал от Галины Леонидовны, что по официальному плану расширения и благоустройства села, там предусмотрено строительство православного храма, и даже земля под него уже выделена. К слову, до революции в Найхине была церковь — часовня при миссионерской церковно-приходской школе, но она не сохранилась. И глава села очень решительно настроена воздвигнуть новый храм.
При этом, что интересно, сама Галина Леонидовна не крещёная и креститься не собирается (пока?). Муж у ней православный, и уже много лет уговаривает её принять Христа. Но она отказывается, обосновывая такое решение тем, что слишком сильно ощущает свои шаманские корни. Однако, всячески приветствует решение тех своих односельчан, которые становятся христианами. И с Церковью готова активно сотрудничать.
Посетив сельскую администрацию, я, в сопровождении Любови Александровны, направился в найхинскую школу.
Директор Ольга Филипповна Глушанина провела нас по кабинетам и очень вдохновенно рассказала о истории и современности учебного заведения.
Школа в Найхине была основана православными миссионерами в 1913 г., и из её стен вышло немало известных дальневосточников, например — герой Сталинградской битвы снайпер Максим Пассар и певец Кола Бельды.
После школы мы посетили найхинский интернат для детей-сирот. Очень душевно пообщались и с директором — Еленой Леонидовной Власенко, и с её воспитанниками. С детьми беседовали о том, как и зачем хранить сердце в чистоте.
Меня пригласили прийти и на следующий день, чтобы освятить здание интерната. Дело в том, что, по мнению сотрудников и детей, в одном из корпусов поселилось нечто, периодически наводящее страх на его обитателей. Сами они связали это с хранившейся в интернатском музее коллекцией языческих нанайских идолов, от которой они поспешили избавиться, передав все экспонаты в краеведческий музей в Троицком. А для того, чтобы окончательно распрощаться со страхами, попросили меня совершить освящение помещений. Что я на следующее утро и сделал.
Ну, а в этот день меня ждало ещё Таинство Крещения. После огласительной беседы крестилось 18 человек.
Среди новопросвещённых был и старший сын Любови Александровны — Артемий. Мальчик из числа тех «книжных детей», о которых поёт Высоцкий в «Балладе о борьбе».
В свои 9 лет он совершенно самостоятельно пришёл к выводу о необходимости крещения и уже давно просил некрещёную маму разрешить ему принять Таинство. Та не отказывала, но просила сына не спешить: почитать книги о Христианстве, пообщаться с православными, обдумать, к чему его обяжет этот важный шаг… В итоге Артемий только укрепился в своём желании.
О подобном случае, кстати, мне рассказывали несколько лет назад в нанайском селе Кондон: маленький сын одной из сельчанок вдруг «ни с того, ни с сего» стал просить мать-язычницу о том, чтобы она отвезла его в ближайший храм и крестила. Что она и сделала. А через некоторое время и сама приняла Православие. Знаю я такого жаждущего креститься нанайского отрока и в селе Сикачи Алян, куда езжу периодически: всякий раз он настойчиво просит меня совершить над ним Таинство. Но — пока не получил «добро» от своей родительницы…
Окончание здесь
Две недели руки не доходили написать об очередной поездке в нанайское село Сикачи-Алян. 8 сентября, в субботу я свозил туда группу семинаристов и преподавателей. Мы пообщались с местными жителями, осмотрели два музея (школьный и филиал краевого). И, конечно же, сходили к петроглифам. Правда, из-за большого уровня воды в Амуре доступной была только нижняя их группа.
Потом семинаристы отправились в обратный путь, с заездом в Петропавловский монастырь. А я остался в селе с ночёвкой.
***
Вечером поисповедовал местных жителей — в основном детей — собиравшихся на следующий день причащаться.
Оказалось, что в это же время в Сикачи-Аляне находилась Евдокия Александровна Гаер — личность легендарная в среде коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, учёный-этнограф, академик РАЕН, государственный и общественный деятель, очень много сделавшая и делающая для аборигенов российских окраин.
Она приехала туда на несколько дней вместе с двумя московскими учёными-этнографами. Сикачи-Алян стал последним пунктом их четырёхнедельной экспедиции (см. также здесь) по национальным сёлам нижнего Амура.
Остаток вечера субботы был посвящён общению с Евдокией Александровной и её спутниками.
Утром в воскресенье, 9 сентября, из Хабаровска подъехали певчие и пономари. Мы совершили Божественную Литургию. Местное оповещение опять плохо сработало (не повесили заранее объявление о моём приезде), поэтому на службу пришло немного народу.
В числе причастников было девять сикачи-алянцев: двое взрослых и семеро детей. Причём один мальчик по имени Артём подходил к Чаше, надев благолепный нанайский национальный костюм (сразу после службы должен был начаться концерт, в котором ему предстояло участвовать, и он заранее облачился). Вообще, очень красивая и трогательная картина была, и я пожалел, что никто в этот момент не сделал фотографию. Подумалось: вот бы ввести обычай, чтобы православные нанайцы приходили на службу в национальной одежде!
Ещё несколько сельчан просто присутствовали на Литургии, в их числе — местная глава Нина Игнатьевна. Также пришла помолиться Евдокия Александровна Гаер со своими спутниками. По моей просьбе она даже прочла во время службы Отче наш на нанайском языке (по книжке). Наверное, уже лет 90 эта молитва не звучала за Литургией по-нанайски…
А потом было чаепитие и общение.
***
(В каком-то смысле, продолжение истории про мудрую Ксюшу)
Одна из исповедовавшихся и причащавшихся нанайских девочек — Алина (лет примерно 9-10-ти) — сильно удивила меня. Перед исповедью я рассказывал о том, что такое грех, для наглядности сравнивая его с грязью, которой мы пятнаем нашу душу, с ранами, которые мы ей наносим, и с ядом, которым мы её травим. Сказал и о том, что грех — это не только дурные поступки, но и плохие слова, мысли и чувства. И вдруг Алина почти с отчаянием воскликнула: "Но тогда значит, моя душа настолько грязная, что я уже никогда не смогу очиститься!"
Я успокоил и утешил её, объяснив, что с нами происходит во время исповеди, если мы искренне каемся в наших грехах. Исповедовалась она очень серьёзно и осознанно. Грехи были детскими, но покаяние — взрослым.
И вот, после Литургии, во время чаепития, одна из девочек начала за столом ругаться с сидевшим рядом мальчиком: то ли конфеты не поделили, то ли ещё что… И Алина, буквально ужаснувшись, с чувством воскликнула: "Да ты что! Ты же сейчас снова душу свою запачкаешь!"
Что убо будет отроча сие?.. (ц)
(Продолжение. Начало здесь)
Итак, о моём совсем маленьком, но открытии.
Осматривая одну из скал, украшенную изображениями человечков, «скифской» лошади и кораблей, я вдруг увидел, что из углубления в ней на меня смотрят два глаза. Под глазами — ноздри, рот и овал подбородка. Слева и справа от лица — вроде как, круглые уши. А надо лбом расходятся веером вверх то ли перья, то ли лучи, то ли зубцы короны. Одним словом, личина. Как будто бы щекой прильнувшая к скале.
Отверстие в скальной поверхности, где спрятался древний лик — небольшая клиновидная выбоина на высоте примерно человеческого роста, вход в которую напоминает прямоугольный треугольник, обращённый вершиной вниз. Её внутренние стенки расположены друг ко другу примерно под углом 45 градусов. Изображение находится на вертикальной левой стенке впадины, образующей с потолком почти прямой угол (а снаружи — боковой «катет» «прямоугольного треугольника»).
Такое расположение личины делает её видимой только с определённого ракурса. К тому же, и время её не пощадило: камень подвергся эрозии, и рисунок стал нечётким — виден не при всяком освещении.
Поэтому-то её так долго и не замечали исследователи. И большой знаток местных древностей Виктор Алексеевич поначалу усомнился, когда я сказал, что вижу перед собой личину. Но потом сам заглянул в отверстие и убедился в том, что там действительно находится петроглиф.
(На фото ниже — личина крупным планом)
Для надёжности — чтобы убедиться, что перед нами не игра света и тени на шероховатой каменной поверхности — мы кончиками пальцев прошлись по всем линиям рисунка. И не только зрительно, но и тактильно убедились в том, что личина действительно рукотворна. Линии были явно оставлены на камне при помощи инструмента.
Осязание помогло найти и ещё одну линию, почти невидимую для глаз — дугу, огибающую лоб личины на некоторой высоте от него. Нимб?
(На фото ниже — личина крупным планом в левый «полупрофиль»)
Зоя Степановна по характеру рисунка определила, что сделан он при помощи каменного зубила, а не металлического. И навскидку датировала его примерно 2-3 тысячелетием до Рождества Христова.
Для чего это изображение было сделано в столь укромном месте? Наверняка ведь неспроста… Кто именно высечен в этой скальной нише? На его особую значмость указывают «лучи» или «корона» на голове, некое подобие нимба… И к какому народу принадлежал древний художник? К одному из палеоазиатских племён? Или к сушэням-илоу — первым тунгусо-маньчжурам, поселившимся в Приамурье ещё в 3 тысячелетии до РХ (см. также здесь)? Или к таинственному Народу Ха, от которого предки нанайцев переняли шаманизм?
***
Рядом с новооткрытой личиной и «скифской» лошадью находится изображение корабля. Зоя Степановна навскидку датировала его примерно 1 тысячелетием до РХ или более поздними веками. Корабль этот не совсем обычный: во-первых, на нём нет пассажиров (а чаще всего корабль или лодка изображается с душами умерших на борту — как средство сообщения между этим миром и иным); во-вторых, у него есть мачта, расположенная почти на самом носу (а чаще всего изображаются вёсельные суда).
К тому же, эта мачта имеет форму восьмиконечного православного креста:
Если не знать место и время, то легко можно было бы подумать, что перед нами высеченная на камне икона Церкви — Ковчега спасения с Крестом Христовым вместо мачты.
Крест явно не добавлен позднее, но является частью изображения и вписан в конструкцию корабля.
Трудно предположить присутствие Христианства в Приамурье в первые века по РХ. А потому схожесть высеченного на скале близ села Шереметьево парусной лодки (фактически — «шереметьевский баркас»!) с иконой Церкви — Ковчега спасения, видимо, является чистым совпадением. Но совпадением очень хорошим. Я бы даже сказал, промыслительным.
Хотя, если этот петроглиф на самом деле более поздний (скажем, XVII века), то, возможно, на нём запечатлено судно русских первопроходцев. В отряде Ерофея Павловича Хабарова была плавучая церковь — храм-корабль во имя Всемилостивого Спаса. В 1655 г. хабаровцы под командованием Онуфрия Степанова (по прозвищу «Кузнец») прошли всё течение Уссури («Ушур-реки») и её притоков, собрав ясак с местного населения. Может быть, изображение корабля с восьмиконечным крестом на носу — это «репортаж» о первой встрече уссурийских аборигенов с «лоча» — русскими?
***
Завершу этот пост серией фото:
Продолжение следует…
